Радим увернулся от ответного удара, разрывая дистанцию и одновременно вытаскивая из кармана складень, который подарили ему Жданов и Ломов. Щёлкнул механизм, и у Вяземского появилось второе оружие. Жаль, до соли не успел добраться, второй пакетик лежал в накладном кармане на бедре. Но он теперь и без нее справится, как бы не был силен его противник, рана, нанесенная клинком с руной, кровотечение не закроется, не сказать, что она была глубокой, но кровь лилась обильно.

Двойник взревел и рванул на Радима, стараясь смять его, успеть завалить, прежде чем истечет кровью. Но это была ошибка. Все вышло, как и задумывал Дикий. Приняв на кукри меч двойника, и удерживая его, Радим, перехватив складень обратным хватом, ударил с разворота. Длинное лезвие вошло точно в грудь чуть левее сердца, прямо рядом с медальоном, который так хорошо защищал своего владельца. Двойник замер, глядя на рукоять, торчащую из его груди. Его ноги подкосились, и он завалился на бок, уставившись своими алыми глазами в потолок. Сделав в памяти зарубку, обязательно прибрать его оружие и амулетик, Радим выскочил на улицу.

– Твою ж мать, – выдал он, глядя на тела, устилавшие все пространство перед торговым центром.

Больше всего их было у стены из мешков и прохода в ней, не меньше сотни, в основном двойники, но хватало и жителей анклава. Со стороны домов к оставленным стенам спешили еще три десятка красноглазых. Увидев одиноко стоящего на ступенях лестницы человека, они, размахивая различными железками, резко ускорились, стараясь, как можно быстрее добраться до одиночки.

– Не представляешь, как я рад тебя видеть, – раздался за спиной знакомый голос.

– Почему же, Иван, – наблюдая за бегущими к ним противниками, отозвался Радим, – отлично представляю. А у вас тут что, война?

– Вроде того, – отозвался главный безопасник анклава. – С час назад полезли. Мы за последнее время много людей потеряли, они на нас охоту начали, за день человек двадцать погибло, как назло, хороших боевиков. Перемололи мы их, сам видишь, сколько, но они выбили основной костяк тех, кто мог сражаться, шли, невзирая на потери. Им-то что? Они не живые и не мертвые, так, существующие, страха не испытывают, боль чувствуют, но куда как слабее. Если бы не тот пленный, что ты взял, мы бы даже не узнали, что они решили нас извести.

– Понятно, – отозвался Радим, глядя, как двойники ломятся в проход прямо по груде тел. – Иди, Иван, внутрь, я тут быстро закончу, и поговорим.

– Я с тобой, – Холодный упрямо качнул забинтованной головой, – многовато их, даже для тебя.

– Ну, как знаешь, – ответил Вяземский, не желая конфликтовать на пустом месте, – но ничего интересного не будет. Отойди за спину, твой рубеж – двери и те, кто обойдут меня.

Толпа двойников в этот момент добралась до ступеней, они взяли приличный разбег, чуть растянулись, но основная самая большая группа шла как раз плотной массой. За что и поплатилась – третья волна пламени выжгла сразу человек пятнадцать. Красноглазые, не попавшие под удар, резко остановились и уставились на спокойно смотрящего на них человека в черной форме. Несколько секунд стояла гробовая тишина, после чего выжившие развернулись и бросились прочь. Вот только ни Радим, ни Иван не собирались их выпускать их живыми. Вяземский, взяв разбег, буквально перелетев груду головешек, еще несколько секунд назад бывший резервом двойников, кинулся в погоню. На этот раз он не стал расходовать энергию, которой после трех огненных рун, усиленных массовостью и интенсивностью горения, осталось не так много, поэтому, настигнув бегущего последним, тучного мужика, он просто рубанул кукри наискось по спине, рассекая позвоночник. Иван, как ни странно, догнал его, когда он убивал пятого. За ним бежали еще несколько мужиков, так что, добивали красноглазых уже вчетвером. Никто не ушел.