Я видел перед собой чемпиона мира по борьбе в тяжелом весе, видел его вроде как бы в электрическом сиянии славы и не мог промолвить ни слова.

Он протянул руку. Я взял ее и, не выпуская, спросил:

– Куда ты теперь, Слоуп?

– Вон туда, – показал он, протянув свободную руку вверх.

– Это что же? На одну из звезд?

Парень улыбнулся. Улыбка у него была совсем детская.

– Пойду к перевалу между вон теми высокими горами, – пояснил он.

До перевала было около восьмидесяти миль. Неужели для него такое расстояние как раз плюнуть?

– Почему ты не остановишься на ночь, чтобы поспать?

– О да, – ответил он. – Конечно, я устроюсь где-нибудь на ночлег. В это время года ночи очень теплые.

– Послушай, а почему бы тебе не пойти в мою комнату в гостинице и не переночевать там? – предложил я.

– Переночевать в гостинице? Но я не могу заплатить за себя и даже не мог мечтать…

– Дело вот в чем, как раз сейчас моего приятеля нет в городе, – с ходу соврал я. – И его большая постель только зря простаивает. Кроме того, мне ужасно одиноко.

– В самом деле? – закусил он губу, пытаясь вникнуть в ситуацию, однако со своими способностями далеко не продвинулся.

– Да, боюсь темноты, вот в чем проблема.

Я ожидал, что Слоуп расхохочется, но он и не подумал смеяться.

– Помню, у моего брата в твоем возрасте были те же проблемы, – отреагировал этот увалень. – Конечно, если дело обстоит так, я с радостью пойду с тобой. Одна мысль о настоящей кровати… действительно…

На этот раз он засмеялся, глуповато и застенчиво, и мы двинулись с ним вперед.

Честно говоря, я понятия не имел, была ли в этом городишке гостиница, но довольно скоро на углу улицы заметил нужную вывеску и у самых дверей отеля остановил Слоупа:

– Подожди здесь минуту и внимательно посмотри вон на ту вывеску, над кузнечной мастерской через улицу. Я расскажу тебе о ней целую историю.

Потом один вошел в вестибюль и, приблизившись к стойке, спросил у клерка комнату на двоих.

– Для кого? – поинтересовался он.

– Для меня и моего товарища.

– Какую комнату?

– Спальню, болван, – разозлился я в основном из-за того, как он рассматривал мою одежду.

Клерк перегнулся через стойку, но я быстренько отступил на шаг.

– Мне кажется… – начал он.

– Сколько стоит комната? – задал я вопрос.

– Всего доллар и семьдесят пять центов.

В то время это была довольно порядочная цена, но я безропотно выложил деньги и записался в регистрационной книге как Уильям Вэнс, затем вышел и нашел Слоупа послушно стоящим на том самом месте, где я его оставил.

Глянув на его приветливое лицо, широкие плечи и спокойные, терпеливые глаза, я вдруг почувствовал, что меня пронзила жалость, сердце прямо-таки защемило. Захотелось хоть как-то о нем позаботиться, только я не знал, как к этому подступиться.

– Я изучил эту вывеску, Рэд, – доложил он.

– Ну вот, завтра, когда будет светло, если вновь на нее посмотришь, то как раз в середине буквы «Б» увидишь дырочку не больше дюйма. Эту пулю выпустили от бедра из кольта за целый квартал отсюда и таким образом выиграли пари в целых пять сотен долларов!

– Ну и ну! – удивился Дюган. – Просто поразительно. Я должен записать это в моем дневнике.

Он заглотнул придуманную мою чепуху, словно так и надо.

– Ты что, в самом деле ведешь дневник? – полюбопытствовал я, когда мы двинулись к отелю.

– Да, чтобы иметь возможность рассказать в письмах папе и маме обо всем самом интересном.

Пока этот идиотский клерк с подозрением разглядывал рваную одежду нового постояльца, я стоял рядом и пытался представить себе, что должны думать предки Дюгана о своем сыне, который за три дня отмахивает двести пятьдесят миль всего лишь с одним глотком воды на пустой желудок. Наверное, никакой фантазии не хватит вообразить, что он там пишет домой!