Небольшая суета на автобусном вокзале, ищем маршрут на Белозерск. Вполне подходящий буфетик и… говорок, милый, северный¸ очень русский и очень знакомый, родной (помню по моим старикам).

…В Белозерск железнодорожного пути нет – водой следовать, дорогой пращуров, остается теперь только ностальгически мечтать – и мы влились в пассажирскую летнюю сутолоку автобусной станции.

С детства много слышала о Белозерье, о Белозерске, где жили эти мои предки, о Затишье, где когда-то было свито их дворянское гнездышко и где хозяйничала моя бабушка, Беляева (в девичестве Сурина) Анна Ильинична, крестная моя. А супруг ее, Беляев Сергей Александрович, мой дедушка, служил в чине подполковника царской армии (о нем хотелось бы больше разузнать – он, говорили, рано умер). Храню старинные фамильные фотографии, открытки. Разглядывая их, так хочется расспросить подробнее. Но ответа уже не услышу…

Знала, что Белозерск – это старинный русский город, где жизнь идет в замедленном темпе и еще многое пропитано духом патриархального уклада, но совсем не предполагала, как много можно добавить к этим скудным черточкам. Очень кстати прислали мне недавно из Белозерска замечательную книжку светлой памяти безвременно ушедшего Константина Ивановича Козлова под дорогим названием «Белозерск» (спасибо Татьяне Валерьевне Богомоловой)1. В ней всё – и научность, и обширная информативность, и одновременно простота изложения, а главное – искренняя, бескорыстная любовь, открытая и щедрая – ко всему, о чем он пишет2. Приятно было обнаружить, что мы с автором полностью сошлись во мнении по одному из очень важных моментов: «…Белозерск встречает нас с южной стороны аэродромом, автобазой, промышленными предприятиями – в общем въезжаем в город с „черного хода“», – констатирует с легкой досадой автор. Впиваюсь с надеждой дальше. Много вынашивала всяческих возможных водных путей пробраться в Белое озеро и пристать у канала к самому Белозерску. Издревле это был единственный путь – водой. В XIV веке как можно было еще доставляться? Впрочем, святые наши подвижники, птенцы гнезда преподобного Сергия Радонежского, Кирилл, Ферапонт и их последователи шли и водой, и льдом, и лесом… А я, грешная, если уж не на пароходике обыкновенном, пассажирском («Бабуля, ты откуда свалилась?» – вопрошали меня служащие речники, – теперь нет таких) тешилась найти лазейку на какую-нибудь баржу потрудиться там. Больших лет моих не боялась, а вот бойкости не хватало. Ну, а предлагаемые новые транспортные средства – фешенебельные, многопалубные туристские теплоходы не подходят ни сердцу, ни кошельку паломника).

И вот читаю далее у Константина Козлова: «Давайте войдем в Белозерск через «парадный подъезд» – через Белое озеро, тем более что на этом пути нас ожидает много прекрасного». Вот оно! Через озеро! Но внимание: … «Впрочем, и печального тоже…». Что имел в виду Константин Иванович под печальным? В последние несколько лет лишены мы и жалкого подобия прежних водных транспортных средств для простых пассажиров: убрали «Метеоры», и даже причал демонтировали. Кому ни выражу свои недоумения, огорчения, все вокруг говорят одно и то же: нерентабельно. Вот и в комментарии К. Лобачева к этой книжке тут же читаем: «К сожалению, торжественный вход в Белозерск через «парадный подъезд» с начала нового века стал недоступен – знаменитые метеоры отменили за убыточность (ладно хоть К. Козлов этого уже не увидел). Так значит, не так уж я наивна?

«Первая встреча с Белозерьем – любовь с первого взгляда, – читаем у К.И.Козлова, – потому что невозможно не полюбить этот своеобразный северный край, эту святую землю, это озеро – бескрайнее и величавое, то ласково-голубое, то тяжело-свинцовое в белых барашках. Нельзя не поддаться суровому очарованию древних храмов и валов, нельзя забыть колоритную речь белозеров, свойственную только этому краю…»