***

Для протокола – если однажды наступит день, когда я перестану приходить в себя чёрт знает где и с головной болью, то я официально объявлю его личным ежегодным праздником! Буду устраивать себе в такой день выходной, пить мохито и валяться на белом песке какого-нибудь калифорнийского пляжа. Хотя нет. Калифорния – это слишком уж предсказуемо. Пусть будет мир Эйса, на третьем витке от Кардинали. У них там просто невероятные пляжи, а эволюция едва доползла до мелких земноводных.

Я попыталась пошевелить пальцами ног. Потом рук. Отлично – и то, и другое было на месте и даже меня слушалось.

Я всё ещё находилась в поместье Ниэтель, на кровати в предоставленной мне комнате, но Тали рядом уже не было. А если верить весьма недвусмысленным звукам, доносящимся из-за резной деревянной панели – она была в уборной. Странно. Не думала, что нимф может тошнить.

– Тали… – голос оказался ужасно осипшим. Словно я спала часов десять к ряду, а до этого долго и проникновенно кричала.

Разумеется, меня никто не услышал. Пришлось ждать, пока нимфа, высказав уборной всё, что она о ней думала, появится в комнате самостоятельно.

Если бы я в своем нынешнем состоянии могла кричать, я бы кричала.

Тали была белой. Не просто бледной, как мел, хотя и это в её облике тоже присутствовало, а белоснежной – от пяток до макушки. Ещё недавно бывшие рыжими волосы теперь казались покрытыми терпкой январской изморозью, а длинные ресницы будто заиндевели от мороза.

– Не знала, что у нимф бывает седина.

Почему-то моего воображения сейчас хватило только на это. Девушка хмыкнула, тяжело опускаясь на кровать. Сложенные за спиной крылья тянули её к земле неподъёмным грузом.

– У нормальных нимф не бывает, – спокойно отозвалась она. – А ещё у нормальных нимф не бывает друзей, которым приходится за раз выжигать почти миллион лет из памяти. Если бы кто из сестёр попробовал такое провернуть, то, наверное, тоже бы поседел.

– Прости, – только и смогла выдавить я.

– Пустое, – Тали небрежно отмахнулась, привычным движением скручивая серебристые волосы в пучок. – Скажи лучше, что последнее ты теперь помнишь?

Я нервно сглотнула.

– Я… не уверена. Кажется, какой-то пляж. Доисторический. Исполинских чудовищ в недрах океана и людей рядом со мной. Не помню точно, кто это был.

– Хм… Этим событиям больше двух месяцев по твоему личному времени. А если учесть последующие петли, то ты потеряла последние пару сотен лет службы в Оффтайме. Помимо всего остального.

– Это плохо? – неуверенно уточнила я.

– Вообще – да. Там была нужная информация.

– Так что же ты её тогда стёрла?

Нимфа посмотрела на меня совершенно убийственным взглядом. И я даже подумала, что она мне сейчас отвесит затрещину. Хорошую такую, соразмерно нашей взаимной любви, так сказать.

– Издеваешься?…

– Нет. А в чём дело-то?

– Дело в том, что кто-то так увлекся самокопанием, что я тебя чуть не потеряла! Пришлось выжигать всё подчистую, надеясь, что подсознание успело укрыть самое нужное как можно глубже!

– Ооо…

– Дура ты! – в сердцах бросила нимфа. – И это, как видно, уже не исправить. Вставай и одевайся. Потом будем причитать о загубленной жизни. Надеюсь, ты хоть помнишь, зачем мы здесь?

– Ага… – протянула я, не испытывая никакой уверенности на этот счёт. – Что-то про войну и армию Ниэтель.

Нимфа удовлетворенно кивнула.

– Ну, хоть что-то. Спускайся вниз, как приведешь себя в порядок. До обеденной залы тебя проводит дворецкий, я распоряжусь.

– А ты?

– А я пойду успокаивать Совет и доказывать им, что ты жива и здорова, хоть и слегка не в себе!

Больше нимфа не тратила время на сантименты. Молча встала и вышла за дверь, оставляя меня один на один с тем самым жутким белым платьем. Помню, что оно мне не нравилось. А вот почему не нравилось – не помню.