– Очень бы понравилось! – воскликнула Валя. – Я бы чувствовала, что не одна. Как с тобой. Ты же всегда рядом, хоть и не хочешь это признавать! Но я же знаю, что ты самая родная соседка, самая лучшая и самая добрая! Ты бы меня никогда не оставила!

– Не могу, когда ты начинаешь так говорить. Прекрати меня шантажировать! Я вовсе не добрая и не родная. Я бы тебя с удовольствием оставила, но так ты же не даешь мне шанса! Только я уйду, так ты опять на мою голову приходишь! – отмахнулась Тереза.

– Терочка… – ласково сказала Валя, отрывая прилепившийся к юбке цветок репейника.

– И не называй меня так! Или я железная? У меня нервы тоже давно закончились. Зачем ты мне новые делаешь? Только ради тебя пошла. Будто у меня других дел нет! Будто мне заняться нечем! А если и нечем, то что? Лечь и умереть? Если я одинока, значит, буду срываться по первой твоей просьбе? Или потому, что ты вдруг опять волнение развела? Нет! Я пошла, потому что мне твой инсульт от нервов сейчас не нужен! Мне ж придется за тобой ухаживать! А я не хочу вытирать твои слюни! И с ложки кормить тебя не собираюсь!

Валя увидела, как Тереза вытирает слезы, и снова обняла ее. Они остановились передохнуть.

– Я помню это одеяло, – сказала Валя, показывая на одеяло, которое держала в руках Тереза. – Твоя мама его очень любила. Оно теплое и легкое.

– Не могу под ним спать. Мне нужно тяжелое, – ответила Тереза.

– Ты ведь и не спала под ним.

– Нет, так и не смогла. И на этой подушке не смогла – она показала на подушку, замотанную в простыню, – тоже мамина. Пуховая. Я ее просушиваю, пух перемываю, снова набиваю, а все равно не засыпаю на ней, – призналась Тереза.

– Я на кровати в спальне не могу спать. Так и ухожу в свою детскую. Надо бы поменять, выбросить старую, еще на пружинах, а рука не поднимается. Хорошая кровать, прочная. Может, нашей соседке пригодится, как думаешь? Вдруг там и кровати нет нормальной? Вроде бы дядя Георгий с тетей Лианой всю мебель забрали, когда уезжали. Тогда на чем спать? Не на полу же.

– У меня есть матрац, – ответила Тереза.

– А ребенку нужна нормальная постель, а не матрац! Ох… Пойдем уже поскорее. Пока сама все не увижу, не успокоюсь. Если Коля еще там, пусть кровать им дотащит, – ахнула Валя и побежала вперед по тропинке.

Они появились со стороны огорода. И первым, кого увидели, был Коля. Тот явно был перепуган. Он рубил дрова, но топор в руках не придавал ему уверенности.

– Коля, это мы! – крикнула Валя.

– Кто? – строго уточнил Коля.

– Тетя Валя и тетя Тереза, – ласково ответила Валя.

– Коль, топор-то положи, – рявкнула Тереза. – Мы тут еду принесли и вещи. На первое время.

Коля подбежал к мотоциклу и включил фары. Валя с Терезой зажмурились от яркого света.

– Ты сдурел, что ли? Выключи! – заорала Тереза. – Ты тут допрос решил изобразить, так я тебе сейчас так изображу, как в детстве, когда крапивой тебя по попе отхлестала.

– Тетя Тереза? – Коля, кажется, вернулся к действительности.

– Прости, дорогой. Не хотела, чтобы ты меня именно так запомнил, – пожала плечами Тереза, – но ты сам был виноват. Зачем было переезжать на велосипеде моего петуха? Очень хороший петух был.

– Я не специально. Сто раз вам говорил. Он сам мне под велосипед бросился. Самоубился!

– Да верю я тебе, верю. Петух мой был такой же нервный, как сейчас Валя, – рассмеялась Тереза.

– А что с вами? – повторил вопрос Коля.

– А что с нами? – удивилась Тереза.

– У вас в волосах что-то. И у вас, теть Валь. Еще вы красные. Очень красные, – объяснил Коля.

– Это мы через лопухи и крапиву пробирались. По нашей старой тропинке. Надо ее от сорняков расчистить, а то так и будем людей пугать. Надеюсь, эта короткая дорога нам больше не пригодится, но Валя решила инсульт изобразить и нервы мне показать. И она собралась крапиву полоть, – объяснила Тереза, вытаскивая из волос репейник. – Так что случилось? Кого ты привез?