И уж тем более я не потерплю на своей территории, в моем закулисье чужака. Высокого типа, который продолжал сохранять молчание, что тоже крайне выводило из себя!

Никому, даже моим артистам не дозволено быть здесь без разрешения, а магнитные ключи от этого пространства есть только у троих: у меня, собственно, у Уны, и у Томми.

– Какого дьявола? – процедила, кинув злой взгляд на вычурно-пижонские запонки, которые обычно носят всякие старые пердуны, а не молодые мужчины, так, навскидку, от двадцати пяти до тридцати лет.

Да, судя по довольно современной, холеной прическе, спортивной фигуре с широченными плечами и осанке, этот тип точно молод. Нахал со смугловатой кожей и темными волосами. А вот цвет глаз не разобрать в полумраке коридора, и еще потому что они скрывались в глубине прорезей… хоккейной, да, вроде, хоккейной маски старого образца.

– Какого черта вам тут надо? – придала тону максимум серьезности и строгости, даже грубости щепотку. Сделала это с трудом, потому что, вообще-то, находилась один на один с не пойми кем, и Томми пришелся бы сейчас очень кстати.

– Вы-ы-ы, это… как его…– заикаясь и запинаясь на каждом слове, протянул тип. – Вы просто бесподобны, мисс! – Он сделал в мою сторону какой-то осторожный шажок.

От этих его слов я тут же почувствовала привычную, властную точку опоры на шпильках каблуков, скрестила руки под грудью и изогнула бровь.

Ивон Хасс – бесподобна?

Да, я в курсе, а вот вы – нет, «уважаемый». Потому что меня не прошибешь высокопарным комплиментом, хоть, конечно, любой девушке приятно такое услышать. Но не в данной ситуации, когда нарушают твои границы, убивая одним видом этими вот запонками и жилетом. Я в принципе холодна к разным там словам, не верю никому на слово. Да еще какому-то там избалованному сыночку… итальянского мафиози. Да, наверное, так оно и есть.

И тут я почувствовала сухость, стянутость, жжение кожи и невольно дотронулась до совсем свежей тату, которую перед выходом забыла обработать специальной заживляющей мазью.

– Болит? – тихим шепотом спросил незнакомец и сделал еще один, чуть более широкий шаг ко мне.

Господи!

Он полностью стирал границы, мягко влезал мне под кожу, заставлял чувствовать чудовищный дискомфорт, незащищенность, уязвимость, слабость.

– Убирайтесь, немедленно! – потребовала, попятившись.

– А если нет?! – вдруг переменил он тон на более холодный, дерзкий и тоже скрестил ручищи на груди.

– Что-о-о? – Мои глаза округлились и медленно хлопнули от такой его быстрой метаморфозы.

– То, мисс, а если не уйду? – хмыкнул этот… псих и в азарте потер костяшки, будто приготовившись к сопротивлению, точнее, к драке. – Позовете на подмогу темнокожего черта?

Боже!

Он демонстрировал, что сильный и не боится никого. Даже огромного Томми! А может, он и правда мафиози, у которого при себе запросто может быть пистолет?

Мой тревожный, обескураженный взгляд попытался распознать: если в карманах его пиджака какое-то оружие.

И я незаметно выдохнула, потому что костюм сидел на нем как влитой, а карманы не топорщились. Максимум, что там могло находиться, так это держатель для купюр и кредиток, ну или бумажник.

Этот наглый, самоуверенный богатый тип начал держаться более уверенно, точнее, он засунул руки по карманам и принял вальяжно-вызывающую позу, мол, что дальше-то?

Господи, я, кретинка, своим идиотским поступком с курением в зале нарвалась на неприятности!

– Позову самого дьявола, если понадобится, но лучше давайте не доводить ситуацию до крайности, – сжала кулаки, но испытывала почти полную беспомощность.

– Да хоть кого! – цокнул гад, и я буквально учуяла, что он растянул насмешливую рожу под маской маньяка, а глазищи наверняка блеснули издевательством.