– Ты в порядке?

Я взглянул на него из-под пальцев – сам того не заметив, я закрыл глаза ладонью, стараясь отогнать тупую ноющую боль.

– Да, просто головная боль.

– Чаще, чем раньше?

Я кивнул.

– Мне все труднее сохранять спокойствие. У нас совсем нет зацепок. Никто ничего не говорит и не делает. В Потустороннем мире затишье – словно кто-то выжидает момент, чтобы нанести удар. Меня это изматывает.

И мои сны. Но я не хотел обременять Логана мучительными предчувствиями, которые преследовали меня, как хищные звери.

Он взглянул на меня так, словно мог читать мои мысли.

– Ты снова закрываешься. Пусть ты и не превратился в отшельника, который прячется на обломках Раширима, но ты опять нас покидаешь. Как бы ты ни старался это скрыть, я это чувствую.

Я замер, и Логан остановился одновременно со мной, повернувшись ко мне лицом. Я постучал по краю стаканчика.

– Теперь ты ведешь себя как Винсент.

– Как именно? Беспокоюсь о тебе?

– Не о чем беспокоиться, – солгал я. – Мы должны сосредоточиться на том, чтобы остановить Кадена, что бы он ни задумал.

Он явно мне не поверил, но у меня не было ни времени, ни сил его убеждать. К счастью, телефон Логана прервал наш разговор. Он выслушал слова собеседника, не отводя от меня взгляда.

– Понятно, – коротко ответил он и повесил трубку. – Эдгар очнулся.

Я, Логан и Винсент вошли в палату Эдгара, криминального авторитета. Он лежал на спине, одетый в белый халат, из рукавов которого торчали трубки и провода, и пристально смотрел на нас. Аппарат, который стоял у его кровати, издавал ритмичный писк.

– Ребята, вы чертовы ублюдки.

Писк ускорился – у него участилось сердцебиение. Страх? Возможно, но что-то подсказывало мне, что причина заключалась не в нашем появлении.

Винсент поерзал на месте, я скрестил руки на груди. Логан прислонился к стене, оставшись стоять у входа в палату.

– Расскажи, что произошло.

Эдгар взглянул на меня. Его лицо было покрыто синяками и порезами, руки были перевязаны – судя по всему, Дианна его куда-то швырнула.

– У нас была назначена встреча. Я ждал Вебстера.

От одного этого имени кровь в моих венах превратилась в кислоту. Я не мог забыть, что она позволила ему к себе прикоснуться.

– Все шло хорошо, вот только это был не он. Это была она.

Монитор запищал немного быстрее.

– Она была быстрой – быстрее, чем раньше. Каден часто говорил о том, какой идеальной машиной для убийства она могла бы стать, если бы отпустила свою смертную натуру. Я думаю, ее смертность крылась в ее сестре.

Это я уже знал. Габби была сердцем Дианны, ее нравственным компасом. Единственной ее частью, способной уравновесить и заземлить ее порывы. Габби умела найти к ней подход куда лучше, чем я. Без нее мир Дианны разрушился, а вместе с ним – и мой собственный.

– Продолжай, – бросил я, чувствуя нарастающее беспокойство.

– Она перерезала всех, пытаясь получить информацию о кораблях Сантьяго. Кроме того, она хотела узнать о железе, которое заказывал Каден.

– И ты рассказал ей об этом? Вот почему ты еще жив?

– «Жив» – слишком громкое слово.

Эдгар закашлялся, и я услышал бульканье и хруст в его легких. Судя по всему, они до сих пор были наполнены кровью.

– Как ты выжил?

Он с трудом повернул голову, кивнув в сторону телефона. Я посмотрел на Винсента. Он схватил его и протянул мне. Я нажал на кнопку, и экран загорелся – передо мной появилась фотография Эдгара и какой-то женщины. Они улыбались, стоя в цветущем саду – неожиданный антураж для человека, известного торговлей людьми.

– Она увидела фото и остановилась. Правда, в тот момент я уже висел на стене.

Я вернул телефон Винсенту, и тот положил его в карман. Это произошло как раз перед тем, как она появилась на корабле. Я ощутил исходящий от нее запах крови и теперь понял, откуда он взялся.