Не знаю, что бы со мной стало, если б не выручили университетские подруги. Они снимали квартиру на двоих, пригласили меня быть третьей. Правда, спать мне пришлось на диване в просторной прихожей, и у меня даже не было своего шкафа и письменного стола. Но сейчас, на каникулах, особой нужды в столе не было, а вещи я хранила в чемодане, благо догадалась покидать в него самые простые в уходе шмотки. Так что деньги, которые мне дал дядя, чтобы я не умерла с голоду и холоду, мы оставляли в ночных клубах.

Девчонки мечтали подцепить там какого-нибудь папика: они были реалистками и не верили в большую любовь. Я в любовь верила, но тоже была реалисткой: понимала, что взаимное чувство встречается редко, и еще реже случается, что в молодую принцессу влюбляется прекрасный принц. Поэтому подруг не осуждала, а наоборот, поддерживала. И тоже мечтала найти спонсора. Но пока еще надеялась, что им станет нестарый мужчина, средних лет, и что он не будет очень уж страшным. То есть моей целью было подцепить состоятельного мачо лет тридцати-сорока (не старше), который сможет обеспечить мне примерно такой же уровень комфорта, как и дядя. И так, чтобы никакой любви с моей стороны: чувства к дойной корове (то есть к дойному козлу, если есть такие) – препятствие к эффективному выжиманию подарков. Жалеть мужчин нельзя! Ими надо пользоваться! Иначе они используют тебя, и это будет вдвойне неприятно.

Житейской мудрости меня еще до переселения к подругам учила наша домработница Клава. Она казалась простушкой, но на самом деле была расчетливой и проницательной. Еще за год до моего совершеннолетия она предрекла мне участь содержанки Виталия Игоревича. И советовала не отвергать такого предложения, когда он его сделает. Кругленький добродушный Виталий Игоревич почему-то виделся ей каким-то монстром.

– Это страшный человек! – говорила они мне. – Ни перед чем не остановится на своем пути. Если он захочет иметь тебя, то возьмет. А будешь сопротивляться – сломает. Лучше быть целой игрушкой, деточка, а не сломанной, так что покорись ему, и он тебя, может быть, не обидит.

Только оказавшись на улице с чемоданом, сумкой и карточкой с жалкими ста тысячами рублей, я поняла, что Клава права: Виталий Игоревич жесткий и даже жестокий человек, ради достижения цели готовый на любые подлости. И чем меньше денег оставалось на моем счете, тем сильнее был соблазн сдаться.

Ночами я убеждала себя, что не настолько уж Виталий Игоревич стар и противен, уговаривала себя закрыть глаза и согласиться на его условия. Но, пока была жива надежда встретить кого-то получше, самовнушение не действовало. И вообще не хотелось, чтобы мой первый сексуальный контакт был с неприятным мне мужчиной. Хотя бы первый раз должен быть по любви или, на худой конец, по обоюдной симпатии.

Поделилась своими соображениями с подругами, которые уже не были девственницами, но все же меня поняли и поддержали.

– Точно! – согласилась Люся. – Съезди на курорт, оторвись по полной и иди сдаваться своему кабелю. Если этот колобок ждал 7 лет, пока ты созреешь, надолго своей сделает, и будешь снова как сыр в масле кататься.

– Только нас не забывай, – подмигнула Слава.

– Не забуду, – пообещала я.

Идея куда-нибудь съездить развеяться, заодно познав сладость плотской любви, мне понравилась. Оставалась найти подходящий развлекательно-познавательный тур. Но тут возникли некоторые проблемы: все путевки оказались мне уже не по карману, так как на карточке оставалось чуть более 30 тысяч. Мне же хотелось мотнуться заграницу, и чтоб все включено было, и чтоб еще хватило денег на экскурсии и другие приключения.