От удара я отлетел в сторону, и Светик с тигриным рыком распахнула дверь в подъезд. Сергей не успел увернуться, и металл двери дружелюбно въехал ему в нос. Что-то тихонько хрустнуло, а потом кто-то громко упал в снег возле меня.

Лежать в сугробе, в общем, удобно, особенно когда ты тепло одет. Учитывая характер Светланы, я даже слишком легко отделался. Немного понаблюдав за движением кучевых облаков, я спросил:

– Как ты там, старичок?

– Нормально.

– Как нос?

– Ты знаешь, сугроб под рукой при травме носа творит чудеса!

– Возьму на заметку. Давай скажем Мише, что мы сделали всё, что могли.

– Будет вернее сказать, что это Света сделала с нами всё, что могла.

– Угу.

Наш физиотерапевтический диалог был прерван криками сверху. В них прослеживалась общая мысль о том, что Света слегка разочарована в своём муже, а также в его друзьях, привычках и моральных ценностях. Через несколько секунд вышеупомянутый муж пулей выскочил из подъезда, и, не сбавляя скорости, помчался в белоснежную даль. Не проронив ни слова, мы присоединились к нашему другу. Вокруг нас шрапнелью засвистели луковицы. Одна из них угодила Сергею в затылок. Охнув, он упал ничком. В действиях Светы по отношению к голове Лаптева легко угадывалась любовь к симметрии. Миша начал вытаскивать Сергея из-под огня. Я предусмотрительно прикрылся чемоданом. Сверху, с балкона, как простуженная сирена, завывала Светлана. Макаров не оборачивался, понимая, что второго шанса у нас не будет.

– Артём, тормозни скорее машину, а то она нас сейчас догонит и порежет на куски!

У дороги я вскинул руку. К бровке подрулил «жигуль» небесного цвета. Небритый бомбила опустил стекло:

– Куда?

– В Таиланд!

– Дорогу покажешь?

Приняв нас в своё лоно, «жигуль» тронулся.

– Миша, а где твои вещи?

– «На крытку мы едем в казённых бушлатах», – ответил за Мишу шансон. Дизайн и запах машины органично дополняли музыку.

– А можно другую станцию поставить?

– На других станциях одни педики, чувачок!

– Тогда просто выключите, пожалуйста.

– Не вопрос. Так куда едем?

– В аэропорт. А оттуда в Таиланд.

– Это круто, там сейчас кореш мой отдыхает, Толян. Как увидите мужика с костылём, передавайте привет от Славика.

– Славик, ты на дорогу лучше смотри, а то мы сейчас не в тот полёт отправимся!

– Не очкуй, чувачок. Славик своё дело знает. Пятнадцать лет без аварий при свидетелях.

– Миша, ты хоть что-то успел взять?

– Да, паспорт.

– И всё? – разбитый нос придал вопросу Лаптева мажорный характер.

– Понимаете, пацаны, я как только в квартиру вошёл, так на меня и навалилось…

– Чувства?

– Да какие, на фиг, чувства, Артём! В туалет мне приломило, а тут и Светка нарисовалась. Кстати, а почему вы её не тормознули?

– Постеснялись мы.

– А что у тебя с носом, Лапоть?

– Пчёлка укусила.

В аэропорт Кольцово мы прибыли, уже почти оправившись от шока. По пути от машины до входа в терминал Макаров всего пару раз оглянулся через плечо. Но в дверях он собрался с духом, и бодро шагнул внутрь, по-барски размахивая барсеткой. За ним семенил Лаптев, прижимая к груди свой странный пакет, а я традиционно замыкал шествие. В качестве обоза, дребезжа колёсиками по плитке, выступал мой чемодан.

Возле упаковщиков багажа Лаптев заволновался:

– Надо запаковать багаж.

– Что там у тебя паковать, Серёжа?

– Надо…

Специальный человек на крутящейся машинке быстро превратил Серёжин пакет в маленький блестящий арбузик.