– Здравствуйте, Елена Андреевна, – улыбаюсь ей.

– Здравствуй, Тати́.

Она в очередной раз неправильно ставит ударение в моём имени, но я, конечно, не решаюсь её поправлять. Вместо меня это делает Мирон:

– Та́ти, мама. Можно уже запомнить.

Её реакцию на замечание я не могу оценить, потому что слабовольно отворачиваюсь, словно так перестану быть этому свидетелем. Не слишком хорошее начало ужина.

– Папа сейчас спустится, – произносит хозяйка, пока Мирон, держа меня за руку, ведет нас в гостиную.

Во второй раз роскошь их дома уже не способна меня шокировать, а вот в первый визит мне приходилось сдерживать себя, чтобы не озираться. Помимо оборудованного спортзала, в нём есть спа, бассейн и большая цветочная оранжерея – мать Мирона неравнодушна к садоводству. Но особенно меня поразило наличие прислуги. Одно дело – слышать о таком, и совсем другое – сидеть за столом и делать вид, что человек, убирающий грязную посуду, для тебя в порядке вещей.

– Здравствуй, Мирон, – басовитый голос Сафронова-старшего заставляет меня вздрогнуть и обернуться. – Ты хоть бы сам заезжал, а не только по приглашению.

– Работа, личная жизнь, – Мирон пожимает отцу руку и шутливо добавляет: – Дети существа неблагодарные, сам знаешь.

– Знаю, – тяжелый взгляд из-под густых бровей заставляет меня поёжиться. Внешне Мирон очень похож на отца, но его черты лица более правильные, и в нём не наблюдается склонность к полноте.

Я приветствую главу дома и, получив кивок головы вместе с безликим «Здравствуй», сажусь за стол. Предыдущий визит подготовил меня к подобному скупому приёму, но сейчас я всё равно испытываю укол разочарования. Наверное, в глубине души я надеялась, что, учитывая длительность наших с Мироном отношений и мой ухоженный внешний вид, его родители будут более благосклонны ко мне. С высокомерием его друзей мириться всё же куда проще.

– Как обстоят дела на фирме? – отец Мирона смотрит на него поверх бокала с вином.

Мирон усмехается.

– Думаю, ты и без меня наслышан про объект в Архангельском.

– Слышал. Молодец. Ты его с Булатовым делишь?

При звуке знакомого имени я невольно сжимаю вилку. Это настоящий закон подлости: когда что-то не даёт тебе покоя, всё вокруг словно стремится напомнить тебе об этом. Так же было, когда я думала, что забеременела от Мирона. Мы жили вместе всего месяц, у меня была почти недельная задержка и болела грудь. Телевизор, рекламные плакаты, мамы с колясками – я спотыкалась о собственные страхи, куда бы ни пошла. К счастью, через пару дней месячные всё же пришли: это был небольшой гормональный сбой.

– Нет, я веду его один.

– А в чём дело? Разошлись дороги? Он вроде толковый парень.

Мне внезапно вспоминается поговорка: деньги к деньгам. От Мирона я знаю, что отец Руслана возглавляет комитет строительного надзора, а Сафронов-старший всячески приветствует их дружбу.

– Бизнес нашей дружбы не касается, если ты об этом, пап. В следующую пятницу мы с Тати едем к нему в Сареево.

Я машинально смотрю на Мирона, потому что впервые об этом слышу.

– Забыл сказать, малыш. Он вчера звонил.

Мы не виделись с Русланом со дня рождения Алины, а это без малого две недели. Думаю, такого срока достаточно для того, чтобы стереть все неловкие моменты между нами. По крайней мере, я собираюсь вести себя именно так.

Через час Мирон с отцом перемещаются к нему в кабинет обсудить что-то по работе, а мы с Еленой Андреевной идем в её оранжерею. Цветами я не слишком интересуюсь, но решила, что проявленный интерес сыграет в мою пользу. Мать Мирона подробно рассказывает о способах ухода и о периодах цветения каждого из своих подопечных, при этом не задавая ни единого вопроса по поводу моих отношений с её сыном. Через час мне становится откровенно скучно, и под предлогом навестить туалет, я ретируюсь.