В дровнице на улице он вытащил пару поленьев, загнав себе занозу. Чертыхнувшись, подцепил её зубами и вытащил.

Под половиком на кухне обнаружилась небольшая дверь, ведущая в погреб. Приподняв её за кольцо, Воронцов заглянул внутрь. Темно. Опустив свечу, он поводил ею из стороны в сторону. Хозяйка была женщиной запасливой – с одной стороны стояли ящики с овощами, с другой банки с заготовками на зиму. Пламя свечи лишь отражалось на их пузатых боках, но что внутри – понять с такого расстояния невозможно.

Погреб оказался неглубоким. Воронцов в принципе никогда не отличался высоким ростом, но сейчас, встав на пол погреба, он умещался там ровно по пояс. Согнувшись практически пополам и держа одной рукой свечку, он старался второй набрать картошку из ящика и ругал себя, что не взял ёмкость для овощей. Много в одну руку не наберёшь, а вылезать, искать таз и лезть обратно не хотелось, поэтому Воронцов просто брал несколько картофелин и бросал себе под ноги. Когда набралось количество, необходимое для приготовления, он переместился к банкам и взял первую попавшуюся. Спина ныла от неудобной позы и разглядывать содержимое не было желания. Что бы в ней не было – он съест. Дотолкав тяжёлую трехлитровую банку к ногам, Воронцов не без усилий вылез из погреба, тут же лёг на пол и уже руками вытащил сначала банку, а потом картофель. Она подвяла от долгого хранения и местами проросла, но все ещё была пригодна для готовки.

Столовые приборы стояли прямо на столе, в металлической подставке. Консервного ножа в ней не оказалось и банку пришлось открывать обычным. Внутри, в прозрачном рассоле, лежали плотно уложенные помидоры, один из которых Воронцов тут же, поддев пальцем, вытащил и сунул в рот. Стон удовольствия как-то сам по себе вырвался. Казалось бы – обычные помидоры, обычный рассол. Все так делают. Но, почему-то именно деревенские особенно вкусные. Оторвав руками кусок от булки, Воронцов сунул его в рот и вытащил ещё один помидор. Но съесть не успел. Три тяжёлых стука в дверь заставили его вздрогнуть всем телом.

Воронцов замер. Стараясь не издавать лишних звуков, он даже перестал жевать. Кто это мог быть? Может продавщица рассказала о приезде любопытного незнакомца участковому и тот пришел проверить личность?

Стук повторился. Громкий и настойчивый он заставил Воронцова поежиться.

– Выходь! – скомандовал низкий, хрипловатый голос из-за двери.

Колени Воронцова подкосились. Если это действительно участковый, настроен он недоброжелательно.

– Выходь, кому говорят, погань! – повторили из-за двери.

Сердце провалилось. Ну всё, сейчас местные его убьют, закопают в лесу, и никто никогда его не найдёт.

Пройдя на полусогнутых ногах по длинному коридору до входной двери, он осторожно приоткрыл дверь и выглянул. Угрюмый старик в фуфайке стоял у первой ступени крыльца и целился в дверь двустволкой.

– Не стреляйте пож..ж.. жалуйста.

– Хто такой? Чего забыл тута?

– Я тут случайно! Правда! Я просто переночевать хотел, а дом пустой стоит, вот я и решил, – Воронцов, скороговоркой протараторив, судорожно выдохнул.

Старик, прищурившись, внимательно посмотрел на Воронцова, но двустволку не опустил.

– Покажись весь, чего кочерыжку одну высунул.

Воронцов открыл дверь пошире и шагнул вперёд, втянув немного голову в плечи. Ему было некомфортно под суровым взглядом старика. Но ещё больший дискомфорт причиняла двустволка, теперь направленная прямо в грудную клетку. Сам того не желая, Воронцов весь подобрался, чтоб казаться меньше и незаметнее. И чтобы чёртова двустволка не смотрела в упор.

Неожиданно старик рассмеялся – низко, зычно, и опустил, наконец, оружие.