Прибежала Жахха с ножами и тканью. К счастью парашют еще не успели искромсать.

– Вот!

– Спасибо.

Я забрал принесенное и бросил их в ящик.

– Помоги все это вынести к выходу…

– Конечно!

Квадр в связи с наличием пассажирки следовало немного модернизировать, а именно сделать для Жаххи сидение, для чего я вернулся в зал с мусором за листами крепкого пластика.

– Откуда это все? – все же поинтересовался я, показывая на завалы.

– Собираем.

– Зачем? Вот эти большие куски твердого пластика – понятно, для доспехов, еще что-то из них полезное можно сделать. А этот хрупкий мусор на кой?

– Если собрать его много-много, то на него можно приобрести мужское семя, чтобы родились сестры и дети…

– Э-э… у кого приобрести?

– У хуманов конечно! – воскликнула Жахха с недоумением посмотрев на меня.

– Ага… а что же ваши мужчины?

– Какие наши мужчины?

– Обыкновенные… с писюнами и яйцами, как у меня между ног.

– У нас нет мужчин.

– В смысле? – уставился я на нее.

– Не рождаются. Наши женщины не могут их выносить. Спустя три-четыре месяца мужской плод отторгается и происходит выкидыш. Рождаются только девочки.

– Так, стоп, – я окончательно перестал копаться в мусоре. – То есть ты хочешь сказать, что ты тоже родилась из человеческого семени?

– Конечно. А как иначе?!

– Хм-м… Странные дела… То есть, чтобы продолжить свой род, вы собираете различный хлам в пустыне, чтобы приобрести у людей мужское семя и продолжить свой род?

– Да. А если вдруг удастся найти хоть немного железа, примерно с наш вес, то можно купить живого мужчину!

– Э-э… люди сами продают мужчин вам?

– Да. Правда старых… у коих едва работает мужское достоинство и то только если употребят много любовного эликсира. Вот только, как рассказывали старшие, живут они недолго…

Я понятливо с кривой усмешкой кивнул. Теперь все встало на свои места, и тюремная камера и стол для траха в стиле БДСМ. А что живут недолго, так после виагры тоже бывает на бабах дохнут, не выдерживает сердечко у старых ловеласов, а гоблинское зелье в этом плане тоже видимо здоровье не прибавляет.

Ну что же, все в общем-то логично, гоблинш за такую своеобразную копеечную плату подрядили на сбор как видно достаточно ценного вторсырья в пустыне. Только как же сильно пала цивилизация, что не только собирает металл, но даже пластик?!

И теперь стала понятна бурная радость гоблинок, когда они меня поймали и поняли, что я мужик, да еще молодой. Правда протянул бы я у них тоже недолго, ну а так от меня осталась куча железа, на которую они могли бы купить еще одного осеменителя, причем не старого, а вполне крепкого, то горевали бы о моей кончине не сильно. Что и подтвердила Жахха, когда я спросил о стоимости всего того металла, что сняли с меня.

– Даже двух могли бы купить, – кивнула она. – Или даже трех!

Тут мой взгляд зацепился за полуистершийся значок в виде снежинки на очередном куске пластика, таким в США «скорую помощь» обозначают, да и у нас несколько раз уже видел вместо красного креста, религиозная толерантность типа, кому на «карете» с крестом ездить не халяльно.

Поднял. Протер. Попробовал прочитать надпись, оказавшаяся написана вполне русскими буквами.

«Лаборатория генети…»

Дальше было не читаемо, да и эту надпись с трудом осилил, хотя не так и много вариантов просится для продолжения, от «генетических исследований», до «генетической коррекции», в общем что-то в этом роде.

Посмотрел на Жахху.

– Что? – спросила она, поймав взгляд.

– Нет, ничего…

Но меня, как говорится, стали терзать смутные сомнения. Ну да, не результат ли она таких вот игр с геномом?

– В вашем логове есть еще какие-то комнаты?