Спустя минут пять мы всё же поднимаемся и уходим в ванную, где вместе чистим зубы. Потом Рома уходит делать гимнастику, а я иду в душ.

Придя на кухню в его огромном халате, рукава которого достают мне едва ли не до колен, вижу дымящиеся чашки кофе на столе, тосты, варёные яйца на блюдечке и персиковый джем в миниатюрных розетках.

Садимся завтракать. Немного смущаюсь из-за Ромкиного внимательного взгляда.

Сидя на стуле напротив меня, он, одетый в стильный спортивный костюм какого-то при этом очень домашнего вида, отпивает кофе и говорит:

- По субботам утром я играю в теннис. Составишь мне компанию?

- С удовольствием, - улыбаюсь я.

С минуту молча пьём кофе и задумчиво жуём хрустящие тосты с джемом.

- Почему ты пришла ко мне ночью? - глядя в глаза, вдруг спрашивает Рома.

В голосе нет ни нотки наезда. Ни намёка на претензию. Просто вопрос.

Но я снова смущена. Потому что, несмотря на всю эту утреннюю нежность, я не знаю, как Рома отнёсся к тому, что произошло.

- Я проснулась. Пошла в туалет. А когда возвращалась, замерла, глядя на тебя. Ты лежал раскрытый, красивый и соблазнительный. И я не смогла уйти. Просто не смогла уйти. Луна так светила нежно... Твоя кожа серебрилась в её свете.

- Маш.

- Да?

- История не терпит сослагательных наклонений. Но у меня есть важный вопрос. Точнее, два.

- Я, кажется, догадываюсь, о чём ты хочешь спросить, - пряча взгляд, тихо произношу я.

- А если бы первые выходные были с Артом?

- Так и думала...

- Согласись, это вполне логичный вопрос.

- Чтобы я не ответила, ты же мне не поверишь...

Немного вызывающе, заранее защищаясь, смотрю ему в глаза.

- Почему же, - чуть хмурится он. - У меня нет оснований тебе не верить. Ты - честный и порядочный человек. Я просто хочу понять. Ценность, что ли...

- Да, понимаю, - вздыхаю, делаю глоток кофе: прячусь за этим простым движением, - Задай сразу второй. Мне так легче будет ответить тебе.

- Хорошо. Но тут надо кое-что рассказать. Чтобы было понятнее. Понимаешь, Маш, насколько я знаю, мы с Артом никогда друг другу не врали. И бизнес совместный выстроили на этом принципе. На честности друг перед другом. Думаю, что он всё равно ревнует, но... Понимаешь, если бы я сейчас был на его месте, я думал бы о том, что ревность - беспочвенна. Потому что был уговор. И Арт сказал, что ни поцелуев с тобой, ни тем более секса, не будет. Меня бы очень грела эта мысль. Я бы знал, что раз он так сказал, значит, так и есть. И ревновать мне незачем. И вот отсюда вопрос, Маш. Что мне теперь сказать ему?

Чувствую какую-то внезапно охватившую меня слабость. Похоже, я всё-таки не выспалась. Немудрено, на часах всего пять минут одиннадцатого.

Рома замирает с тостом в руке, пристально смотрит на меня.

А я почему-то чувствую себя дурно. Не могу понять, в чём дело. Голова кружится, будто с карусели слезла. И тошнота подкатывает к горлу. Меня уже откровенно мутит. Будто в машине укачало. Превозмогая себя, хочу ответить Роме, но не успеваю.

Новый приступ тошноты мгновенно превращается в рвотный спазм.  Чуть дёрнувшись вперёд и машинально прикрыв ладонью рот, я вскакиваю со стула и бегу в туалет.

Поспешно закрыв за собой дверь, склоняюсь над унитазом, и новый спазм уже не захватывает меня врасплох. Меня рвёт секунд двадцать, не меньше. Чувствую ужасную слабость. Уперев руки в края стульчака, опускаюсь на корточки. Жду, пока меня отпустит. Слабость такая, что ноги дрожат. Мне ужасно неловко, но я ничего не могу с собой поделать. Мне всё ещё дурно. Тошнота то вроде отсупает, то снова накатывает. Новый спазм и, склонившись над унитазом, я понимаю, что мне уже нечем рвать. Сплёвываю в него тягучую слюну. И на всякий случай остаюсь пока в туалете.