– Что здесь такое?!

От оглушительного визга у Ноэля заложило уши. Страшно ему не было, у него это чувство с лихвой заменялось неуемным любопытством. Уж больно интересно было поглядеть на мертвяков. Однако на всех остальных студентов было жалко смотреть. Морис от ужаса побелел, вывернул ему кисть и орал, не переставая. Арчибальд Петель, судорожно перебирая конечностями, старался залезть своему верному другу Маркусу Лидсею на руки. Громче и тоньше всех кричал шкафоподобный Ронни Киррик, при этом вжимаясь в стену так, будто возжелал пройти прямо сквозь нее. Сам Ноэль оступился и от неожиданности уронил факел, который ухнул в темный проем и мгновенно скрылся из виду, не давая и малейшего намека о том, где конечный пункт их путешествия.

– А ну прекратите немедленно!

Хлопок – и темный лестничный пролет осветился мертвенно-бледной сферой, плывущей над головой Грохана, так не вовремя вступившего следом за своими воспитанниками на лестницу. Он обвел взглядом их перекошенные ужасом физиономии и с выражением высшего презрения на лице закатил глаза вверх. У его левой ноги беззвучно тряс ушами от хохота Фурлих.

– Если через пять минут вы не спуститесь в нижнюю аудиторию, я всех без исключения превращу в мышей, – гробовым голосом пообещал Грохан, и конец его фразы потонул в топоте ботинок и общем сопении. Все без исключения в школе знали, что слов на ветер Учитель не бросает. В процессе экстренного спуска по крутой лестнице Ноэля пару раз ощутимо ткнули под ребра и наступили на край мантии, однако уже через несколько минут все тринадцать учеников, потирая ушибы и расчесывая царапины, собрались в небольшом круглом зале, куда привел их спуск. Было темно, ибо половину факелов они растеряли по пути, и гулко – похоже, помещение было не из маленьких. Ноэль, не удержавшись, тихонько затрубил себе под нос:

– У-у-у…

– У-у-у! – громко ответило ему эхо, отраженное от высоких стен и невидимого потолка.

– О-о-о, – развеселился Ноэль.

– О-о-о! – подхватило эхо.

– Петель дурак! – не выдержал Ноэль.

– Следите лучше за собой, молодой человек! – внятно отчеканило эхо голосом самого Ноэля, а ухо безобразнику скрутили железные пальцы герра Грохана.

– Сколько тебе лет, Ноэль?

Вопрос был риторическим и рисковал повлечь за собой долгую дискуссию, поэтому Ноэль решил дипломатично промолчать. Грохан тяжело вздохнул и, очевидно придя к тем же выводам, отпустил ухо мелкого паршивца. Вышел на середину учебного класса и щелкнул пальцами. Светящаяся сфера над его головой истаяла, зато на стенах одновременно зажглось с десяток светильников. Грохан прочистил горло и, махнув рукой куда-то себе за спину, произнес:

– Итак, позвольте представить вам достопочтенного Скотти Хивера!

Ноэль присмотрелся в направлении, указанном им, и вздрогнул. На небольшом постаменте посреди комнаты возвышался странный предмет, разрисованный веселыми цветочками и похожий на странную ванну на лапах-ножках, только почему-то накрытую крышкой.

– Гроб! – толкнул его в бок Морис и принялся снова выбивать зубами замысловатую дробь.

– Впрочем, называя этого господина достопочтенным, я сильно исказил действительность, – продолжал тем временем Грохан. – Несмотря на вполне мирную и даже очаровательную профессию садовника, Скотти Хивер был плохим человеком, что в итоге и привело его сюда, в эту аудиторию. Не правда ли, господин Хивер?

При этих словах крышка старинного замысловатого гроба с грохотом откинулась и из его пыльных недр появился мелкий, сморщенный, как сушеная слива, старичок. Его бледный, полуоблезший череп был покрыт истлевшими остатками волос, торчащими во все стороны перьями, и от этого он был похож на большого и сильно помятого птенца. Да и вообще, весь его внешний вид говорил о том, что господин Скотти Хивер находится в крайней степени раздражения. Он подергал коротким носом и вдруг неожиданно и как-то очень заковыристо чихнул: