Тщательно пережёвывая отварную говядину, показываю ему большой палец. Он с ухмылкой кивает.

Расходимся по комнатам. Торможу Дамира в коридоре.

– Дай свой телефон.

– Не вернул тебе?

– Неа.

Протягивает.

Я уже готов нажать на ярлык ВК, но вспоминаю о его жарких переписках с моей сестрой.

– Сам зайди в ту группу, – возвращаю Дамиру смартфон.

Хмыкнув, он заходит в ВК, набирает в поиске «ФКИГ – фаны».

– Держи.

Шарю по группе. Моего комма нет. И разговоров обо мне тоже нет.

Ну и что ещё я могу сделать?

В полном отчаянии возвращаю телефон другу.

– Пацаны считают, что можно попробовать как-то прессануть фанов Золотых, – осторожно говорит Дамир.

– Кто так считает?

– Ворошилов, например. И он прав, Тим. Сегодня это камень в окно, а завтра что?

Да, он прав. Но раздувать конфликт – значит, слить всю инфу тренеру. И о Карамельке тоже. Причём неумышленно. Столяров просто узнает о любом кипише. Даже в сети. Интернет он регулярно шерстит по спецзапросам: феникс, наши фамилии.

– Мне надо подумать, – говорю Миру и ухожу к себе.

Сон не идёт. Верчусь с боку на бок. Дышу её запахом, оставшимся на подушках. Переворачиваюсь на живот, втрамбовываюсь носом глубже. В паху – спазмы.

Чёрт…

Уговариваю себя заснуть. Мне очень надо. Чтобы тренер не докапывался.

А ещё надо бы с Зиновьевым перетереть. Он кому-нибудь настучал, или как? И с пацанами надо замять эту тему.

Всё-таки вырубаюсь… И меня снова будит громкий стук в дверь. Резко поднимаюсь.

– Тим, ты проснулся? – голос Дамира из-за двери.

– Да. Сейчас приду…

Морщусь от боли в голове. Лучше бы не спал.

Иду в душ. Долго стою под прохладными струями. Потом разглядываю себя в зеркале. Вроде бы бодрячком.

Надеваю форму, бутсы. Бегу на поле.

Павел Валерьевич начинает разминку. Столярова нет. Моего телефона – тоже.

Разбиваемся на команды. Забираю своих: Мира, Фора, Тэна и всех запасных. Надеваем жёлтые жилеты.

Столяров подходит к полю, наблюдает за игрой. Разыгрываем с Фором простенькую комбинацию на двоих. У самых ворот он бежит спиной вперёд, я пасую. Фор выделывается и пытается забить бисиклетой, отправляя мяч через себя. Падает на спину, провожая его взглядом. Тот уверенно влетает в девятку.

Протягиваю Макару руку.

– Сделай так на финале – и я тебя расцелую! – рывком поднимаю и похлопываю его по плечу.

– Фу! Только не это!.. – угорает он.

Играем дальше. Зиновьев с трудом вывозит мои удары по воротам. А какие-то и не вывозит. Наш запасной тоже пропускает, но Сэвен третирует только Зину, называя того аутсайдером.

– Чё ты его троллишь, Кир? – оттаскиваю его подальше, когда уже назревает разборка между этими двумя.

– Я не троллю. Я провоцирую. Это разные вещи. Хочу понимать, с кем мы имеем дело. Для меня Зиновьев – чужак и крыса. Пусть продемонстрирует это сейчас, пока не поздно.

Кир – прям сама невозмутимость, и он уверен в своём мнении. Я согласен с ним лишь наполовину.

– Ну выведем его из команды. Что дальше? Кто в ворота встанет?

– Хм… Какой сложный вопрос… – чешет подбородок, кривит губы в усмешке. – Может быть… ты?! – с энтузиазмом тычет в меня указательными пальцами, изображая стволы пистолетов.

И, не дожидаясь, пока я начну накаляться, убегает на левый фланг.

Столяров дует в свисток.

– Всё, достаточно.

Стягиваем жилеты. Трусцой бегу к тренеру.

– Вроде хорошо выглядишь, – внимательно смотрит мне в лицо. – Спал?

– Спал, – довольно улыбаюсь. – Чувствую себя отлично.

– Ну раз отлично – держи, – протягивает телефон.

Сжимаю в руке как сокровище. Залезть в него при тренере не решаюсь. Неторопливо идём вместе к корпусу.

– Тим, ты помнишь про жёлтую карточку?

Киваю.

– Ты понимаешь, что косячить вообще нельзя?