– Бабушка! – закричала Сари, но люк уже закрылся. Девочка принялась колотить в него кулачками, пока ее не оттащили в сторону сильные руки агента Секретной службы. – Бабушка! – снова закричала Сари, но та лишь махнула ей на прощание рукой.

Сари взглянула на отца заплаканными глазами.

– Почему она осталась?

– Ее не выбрали.

Вертолет тем временем оторвался от земли. Отец положил на плечо дочери тяжелую руку.

– Отпусти ее.

В тот момент Сари поняла, что отец больше не принадлежит ей: он снова стал президентом. Сари глянула на сестру, которая всегда умела все объяснить, однако Элианна сама хныкала на руках у матери.

– Ее выбрала я! – вскричала Сари, извиваясь на месте. – Я ее выбрала! Почему меня никто не спросил? Я бы взяла бабулю с нами!

Последнее, что помнила Сари, – это бабушка, махавшая ей с земли. Она становилась все меньше по мере того, как вертолет набирал высоту.

В полете сильно трясло, однако Сари даже не замечала этого, горюя из-за бабушки. Да пусть бы все они хоть разбились!.. Минут двадцать спустя вертолет приземлился на территории Академии ВМФ США в Аннаполисе, что в штате Мэриленд. Когда Сари выбиралась из вертолета, землю сотряс мощный взрыв. Что это? Гром или что-то еще, страшнее? Сари не хватило духу спросить.

Территорию академии окружал десятифутовый забор под напряжением. Ворота охраняли солдаты с немецкими овчарками. По ту сторону ограды бурлила толпа – люди сгрудились у входа в безнадежной попытке пробиться в порт. Слышались крики и мольбы о помощи. Сари это напомнило предвыборную гонку, правда, сейчас в голосах людей звучало отчаяние и безумие. Кто-то, заметив ее отца, крикнул:

– Президент Уэйд!

Отец то ли не слышал, то ли сделал вид. В порт Сари и ее родных отвезли под охраной, там их ждала огромная подводная лодка. На ее борту рядом с непонятной круглой эмблемой красовалась цифра 13. Подойдя ближе, Сари сумела разглядеть эмблему – ею оказался золотой змей, глотающий собственный хвост. Внутри была искусная надпись:

Aeternus eternus

Те же слова отец произнес в коммуникатор, когда они улетали. Сари обернулась спросить, что они значат, но отец был занят – приветствовал выстроившихся в цепочку людей, готовых сесть на борт подлодки.

– Сенатор Сиболд, – поздоровался отец с мужчиной в сером костюме.

Сенатор посмотрел на президента пронзительным взглядом зеленых глаз.

– Господин президент, – мрачно поздоровался он, – рад, что и вы с нами, невзирая на обстоятельства.

Далее отец поприветствовал еще одного сенатора, которого Сари встречала в Белом доме, знаменитого музыканта, игравшего на инаугурации, и высокопоставленного офицера Военно-морского флота: судя по количеству планок и медалей на груди, он был крупной шишкой. Их всех избрали, догадалась Сари, хотя за что, а главное кто – оставалось загадкой. Сари вместо них выбрала бы бабушку. При этой мысли на глазах чуть снова не выступили слезы, и Сари сильно прикусила губу, ощутила солоноватый привкус крови. Едва она ступила на трап, как землю сотряс очередной взрыв. Толпа разразилась паническими криками. Кто-то попытался перелезть через забор и тут же умер от удара током. Трап качался и прогибался, Сари, чтобы не упасть в воду, вцепилась в руку отца.

Ноги обдавало холодными брызгами от ударявших в причал волн. В начавшемся хаосе Сари и ее семью спешно проводили на борт подлодки. Внутри не было практически ничего, кроме бесчисленных рядов кресел с ремнями: субмарина явно предназначалась для перевозки огромного числа людей. Вскоре свободных мест не осталось, с каждого взирал испуганный пассажир: мужчины, женщины, дети… Сари устроилась между отцом и сестрой, Элианна помогла подогнать широкие ремни.