Я сделала что смогла.

– Вас я тоже отпускаю, Юфий, – проговорила я, глядя на раба снизу вверх.

– Боюсь, что это невозможно, – он вдруг усмехнулся, и я несколько раз моргнула от удивления – уж больно редко рабы проявляли какие-либо эмоции, не замешанные на заботе о хозяевах. – Позвольте я помогу вам подняться. Земля холодная, простудитесь.

На площади перед Ратушей, на счастье, народу было не очень много: несколько женщин в сопровождении рабов – видимо, матери тех, кто уже вошёл в Комнату Короля – три или четыре мужчины, в которых я из-за темноты не смогла опознать никого из своих знакомых. Впрочем, я и не знала толком никого, кроме хозяев Дворов, а их тут точно не было.

– Что теперь? – спросил Юфий и выжидающе посмотрел в мою сторону.

– Не знаю, – я переводила взгляд с одного темноглазого раба на другого и тревожно сжимала руки. Как, спрашивается, незаметно пробраться к Ратуше, когда здесь столько народу?

С другой стороны, было достаточно темно для того, чтобы отличать скирты по цветам. Как говорится, в мутной воде все рыбы серы... Поэтому я достала из сумки матушкин джу и ловко повязала его вокруг головы, закрыв половину лица.

– В шапке теплее было, – упрямо заметил Юфий, но я на него только цыкнула. Нашел время и место!

– Идем внаглую, – озвучила я план. – Ты и я. Если всё будет хорошо, донесёшь сумки до Ратуши и сразу уходи... А если что-то пойдёт не так...

Я посмотрела на четверых рабов, и они дружно кивнули. Оставалось лишь надеяться, что их помощь не понадобится.

Через площадь я шла, высоко подняв голову и смело глядя в лица собравшихся у Ратуши людей, всем своим видом показывая, что мне нечего скрывать и что мне страшно, а уж чего я там на самом деле боюсь – того, что во мне узнают вдову Эстэри-на-Йо-на-Куули, или того, что ждёт меня за сияющим зеркалом – этого по глазам да в темноте прочитать мало кто сможет.

– Мам, ма-ама, – донесся до меня тихий шёпот, и я скосила глаза в сторону девчушки лет шести, что жалась у материнской юбки. – А зачем ей колесо от коляски?

Я хмыкнула, колесо от моей прялки внезапно сыграло роль отвлекающего элемента. Никто не пытался рассмотреть меня, все таращились на моё колесо, думая, зачем оно мне.

Поэтому до Ратуши мы с Юфием дошли без проблем, а вот уже у двери в Комнату Короля он нахмурился, явно не желая отпускать меня одну.

– Ступай к братьям, – едва шевеля губами прошипела я и взмолилась мысленно, почти прокричала, надеясь, что раб по-прежнему игнорирует мой приказ и продолжает слушать: «Миленький мой, хорошенький! Будь человеком, уходи! Тебя внутрь всё равно не пустят, только выдашь меня или погибнешь... Не хочу, чтобы ты умирал. Уходи, найди себе другую хозяйку! Я же отпустила вас!»

Юфий вскинул брови и удивлённо посмотрел на меня, наклонил голову, явно собираясь мне что-то сказать, но в самый последний момент передумал, осторожно опустил на пол перемётную сумку, приложил своё запястье к середине лба и прошептал:

– Будьте осторожнее, хозяйка.

Развернулся и ушёл, а я, кивнув стражникам у двери, вошла в Комнату Короля, благодаря богов за то, что в комнату пускают абсолютно всех провожающих женщин, но не утруждают себя проверкой, все ли лишние вышли. С другой стороны, кто в здравом уме захочет там остаться по доброй воле? Правильно, никто, кроме того, кто хочет убежать от клетки Наместника.

Ох, Эстэри, Эстэри! Во что ты опять вляпалась? Права была жрица Тийна, что читала нам магическое домоводство в Храмовом классе.

– Вот смотрю я на тебя, Эстэри, – частенько говаривала она, – и меня терзают смутные сомнения. Уж не подменили ли тебя в колыбельке морги... Хорошего младенца выкрали, а на его место своё дитя подкинули…