Рэйху-на-Куули сидел в своём кресле с таким выражением лица, будто ему удалось провернуть какую-то удивительно каверзную штуку, как тогда, когда он вывесил над крышами Двора простыню, измазанную карфьей кровью.

– Рэйху? – я прижала руку к груди, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. – Вы...

Полтора года замужней жизни приучили меня не задавать глупых вопросов. Уж что-что, а глупостей мой муж не прощал, откровенно высмеивая их. Вот и сейчас я не знала, что сказать и как поступить. Спросить о чём?

– Рэйху, это вы? – самый глупый из всех возможных вопросов.

Конечно, это он! При всем желании никто не смог бы подделать замысловатую сеть морщин на красивом когда-то лице и причудливо торчащие в разные стороны, всегда всклокоченные, жёсткие, как шерсть хорда, белые от старости волосы. И глаза. Глаза бы точно меня не обманули, потому что никто и никогда не смотрел на меня так, как Рэйху. С легкой насмешкой, признательностью и прямо-таки согревающей гордостью.

– Вы живы? – ещё хуже.

Конечно, он умер. Жрецы забрали его в Храм и, полагаю, давно совершили обряд, вот только земле ещё не предали. Ждут чего-то. Возможно, дозволения Наместника...

– Что происходит?.. – ну, тут мне и самой следовало бы догадаться. – Как это возможно? Я ведь не одна из говорящих с призраками.

Вот бы был сюрприз! Говорящие не были такой редкостью, как пряхи, но тоже очень ценились. Чаще всего они вертелись в Ильме, промышляли сыском или работали на королевских шерхов. Я одной из них совершенно точно не была, ибо за всю свою жизнь не встретила ни одного призрака, хотя, если верить сплетнице-Маарит, их в Озере было полным-полно.

– Ты – нет, – проговорил Рэйху после того, как я нашла в себе силы, чтобы подойти к столу и, протянув руку, дотронуться до плеча мужа. Хотя бы попытаться, потому что пальцы, не встретив на своём пути препятствия, прошли сквозь бесплотное тело призрака, ухватившись за пустоту. – Да и я тоже, хотя с одним призраком я разговаривал довольно долго и вполне себе регулярно.

Он усмехнулся своим мыслям и, видя моё недоумение, всё же сжалился:

– Мой отец. Бывший глава рода. Меня, если честно, уверяли, что это проклятие. А оказалось, что благословение.

– Я не понимаю, – прошептала я, хотя, если быть до конца честной, всё-то я поняла ещё до того, как увидела призрак Рэйху. И то, почему Рой до сих пор не вернулся, и почему батюшка и Адо не требуют моего внимания и не пытаются проникнуть во Двор. Может, всех подробностей я и не знала – да и откуда? – но какие-то подозрения у меня были. Пугающие и неутешительные, но до того, как призрак мужа их озвучил, они были всего лишь подозрениями...

– Мы зря недооценивали твоего отца, – проговорил Рэйху. – Как выяснилось, он знал о том, что ты пряха.

– О, нет...

– Не вини себя, Эстэри, дети вообще плохо умеют держать что-то в тайне, но ты старалась. Просто он догадался.

– Догадался... – я сжала руки в кулаки и зажмурилась, потому что на миг показалось, что мир вокруг меня покачнулся, а стены спальни растаяли, превратившись в жёсткие прутья клетки, из которой мне не выбраться до скончания дней.

– Не смей падать в обморок, Эстэри! – грозно окликнул меня муж. – У тебя нет на это времени.

Хотелось возразить, что как раз теперь-то мне спешить некуда. Если батюшка рассказал о моём даре Наместнику – мои дни на свободе сочтены.

– Я говорил тебе много раз. Повторю снова: безвыходных ситуаций не бывает и иногда, чтобы выйти из комнаты, стоит воспользоваться входом.

Я моргнула. Иногда Рэйху говорил уж слишком заковыристо. Какой, к моргам, вход?

– Твой отец продал тебя дважды: один раз мне и один раз Адо-са-Куули. По их замыслу, после моей смерти тебя бы выдали за ублюдка, и не думая интересоваться, хочешь ты этого или нет...