– Люблю это место. Лучший рататуй в городе.

Я и понятия не имел, что это за «рататуй» такой. Лишь смутно подозревал, что вряд ли это какое-то животное, но с видом знатока кивнул и проследовал за Руди внутрь.

Официант при виде такого гостя сразу переполошился и предоставил нам столик в задней части зала, подальше от людной обеденной зоны. Руди уселся напротив меня. Скатерти и салфетки в этом заведении были, естественно, настоящие, не бумажные, и на заднем плане кто-то тихо наигрывал на фортепиано.

– Мне нравится здешнее освещение. Так… атмосферно, – заметил Руди.

Освещение оказалось настолько атмосферным, что мне пришлось подсветить себе мобильником, чтобы просто изучить меню. Оно было на французском. Я решил заказать все, что закажет Руди, и на этом успокоиться. Почему-то я чувствовал себя в этом заведении крайне неуютно. Не люблю заказывать по меню, в котором рядом с названиями блюд не указаны цены. Не в моем вкусе такие места. Официант принял наш заказ, налил два стакана воды и ушел.

– В общем, давай сразу к делу, Эдди. Ты мне нравишься. Я уже некоторое время присматриваюсь к тебе. За последние несколько лет у тебя был ряд замечательных дел. Помнишь небось историю с Дэвидом Чайлдом?

Я лишь кивнул. Не люблю разговоров о своих старых делах. Предпочитаю, чтобы все это оставалось между мной и клиентом.

– И ты не раз добивался успеха в судебных процессах против полиции Нью-Йорка. Видишь, мы как следует подготовились, кое-что изучили… Парень ты вроде стоящий.

То, как он произнес «изучили», навело меня на мысль, что ему наверняка известна и моя репутация до того, как я сдал экзамен на адвоката. Хотя все, что пересказывалось о моей прежней жизни мошенника, было лишь слухами. Никто ни черта не мог доказать, и мне это нравилось.

– Насколько я понимаю, ты в курсе, над каким делом я сейчас работаю, – утвердительно произнес Руди.

Это и в самом деле было так. На такое было просто невозможно не обратить внимания. В течение всего последнего года я каждую неделю видел его физиономию в новостях.

– Вы представляете Роберта Соломона, кинозвезду. Суд назначен на следующую неделю, если я не ошибаюсь.

– Процесс начнется через три дня. Завтра – отбор присяжных. И мы бы хотели, чтоб ты был в нашей команде. Ты наверняка сумеешь взять на себя пару свидетелей, если дать тебе немного времени на подготовку. Думаю, что твой стиль принесет успех. Вот потому-то я и здесь. Даю тебе роль второго защитника – поработаешь пару недель, и не говоря уже о всей той рекламе, которую ты на халяву получишь, мы можем предложить тебе фиксированный гонорар в двести тысяч долларов.

Руди улыбнулся мне, сверкнув своими идеальными белоснежными зубами. В этот момент он походил на владельца кондитерской, бесплатно предлагающего беспризорнику столько шоколада, сколько тот способен одолеть. Ну просто филантроп и благотворитель. Чем дольше я молчал, тем труднее становилось Руди удерживать эту улыбку.

– Когда вы говорите «мы», то кого именно имеете в виду? Я-то думал, вы единолично рулите своим кораблем под названием «Адвокатское бюро Карпа».

Кивнув, он ответил:

– Да, но когда дело доходит до голливудских звезд, которых судят за убийство, всегда есть и другой игрок. Мой клиент – студия. Это они попросили меня представлять Бобби, и именно они оплачивают счет. Так что скажешь, малыш? Хочешь стать знаменитым адвокатом?

– Обычно предпочитаю держаться в тени, – сказал я.

Лицо у него вытянулось.

– Да ладно, это ведь процесс об убийстве века! Так как все-таки? – не отставал Руди.

– Нет, спасибо, – ответил я.

Карп этого явно не ожидал. Откинувшись на спинку стула, он скрестил руки на груди и произнес: