И ходило по земле зло, и искало внука богатыря по всему Тридевятому. А Никита тем временем рос-возрастал и был спрятан от людских глаз. Лес стал для него родным домом, а лесные жители и животные – друзьями. Только люди о нем ничего не знали и думали, что он сгинул.

– Где же ты прячешься, – бегая по лесу, искал Лешего Никита, – все равно я тебя найду.

А Леший, прячась за деревьями, не подавал ни звука.

– Так, ветка сухая, сломана, – молча рассуждал Никита, – значит где-то сзади.

Резко обернувшись, увидел Лешего, стоящего за спиной.

– Леший, я тебя полдня ищу, а тебя нет нигде. Ты мне нужен, поможешь мне?

– Что случилось?

– Да ничего не случилось, просто нужна твоя помощь.

Леший удивленно посмотрел на Никиту, а тот продолжал:

– Покажешь мне дорогу к мертвому колодцу, а?

– К Синюшкиному колодцу? – подивился Леший, – ты что, Яга мне башку оторвет.

– Да не оторвет, мы же ей не скажем, правда? Просто очень уж сильно хочется посмотреть.

– Нет, нет, да я и дорогу не знаю.

– Ну, Леший!

– Нет, я правда не знаю, где.

– Леший, – Никита протянул ему руку, – ну?

Леший постоял еще немного, несколько раз оглянулся и произнес:

– К Водяному надо. Он знает, где это место, а я там не был ни разу.

– Как не был? Ты же в лесу…

– Нет, говорю же, это только к Водяному, он точно знает, где и куда идти. Но вряд ли он скажет. Гиблое это место по всему, – испуганно произнес Леший.

– Да ладно! К Водяному, так к Водяному. Тогда за Черный ручей. Пошли?

– Плохая идея, – бормотал себе под нос и недовольно лопотал Леший.

Пройдя значительное расстояние по лесной чаще, обогнув ручей, они вышли к огромному водоему. Здесь кипела и бурлила мрачная, серая, сырая жизнь. Крик ворон и кваканье лягушек не умолкал и казался таким неприятным и даже устрашающим, что становилось жутко. Леший свистом позвал Одноглазое лихо. Лихо вприпрыжку и прихрамывая появился из леса. Казалось, что будто одна нога у него короче другой. За ним, почти бегом, поспевало мерзкое горбатое существо, на шее которого висело, как ожерелье, сушеная жаба. Это был Шимуга.

Они подошли к Лешему и Лихо показал жестом, что тот нарушил территорию.

– Я знаю, что ты машешь рукой мне, зови Водяного! – Лихо повернул голову в сторону водоема, и тишина поглотила все вокруг. Водоем забурлил и появился Водяной.

– Ничего себе! – удивленно произнес Никита.

Водяной подплыл и движениями руки обрызгал всех присутствующих.

– Чего надо, черви земляные? – громко крикнул Водяной, уходя под воду и тут же выныривая.

– Как поживаешь, Сырость? – обратился Леший к Водяному.

– И тебе не хворать! Чего надо?

– Мне нужна тропа, ведущая к Синюшкину колодцу.

– У тебя что, от старости мозги прогнили, это владения Кощея. Ты знаешь, кто его охраняет? Кто живет в колодце? Смотри!

И ушел под воду, а вынырнув, крикнул:

– Тропа за старой сосной, вдоль орешника на север.

И снова ушел под воду.

– Понятно. Ну что, готов? – спросил Леший Никиту.

– Готов!

– Тогда пошли, – сказал Леший и первым тронулся в путь. Никита тронулся вслед за Лешим.

Они вышли к старой сосне, прошли орешник и пошли туда, не зная куда.

Долго ли, коротко ли шли они и вышли к дубам-колдунам. И тут Никита услышал чей-то голос:

– Кто это кричит? – спросил он у Лешего.

– Откуда мне знать? Человек, если мне слух не изменяет, – ответил Леший, поворачивая одно ухо в сторону крика. Крик, полный ужаса, доносился все сильнее и сильнее:

– Помогите! Кто-нибудь! Спасите меня!

Никита проскочил через ручей и увидел колодец, из которого наполовину высунулась седая, с растрепанными космами старуха и длинными, метра по три, руками, которыми она вцепилась в молодую девушку. Старуха злобно смеялась хриплым смехом и тащила ее в колодец.