– Прекрасно! – воскликнул Дядя Монти. – Ваш энтузиазм меня очень радует. Теперь мне будет легче обойтись без Густава. Очень странно, что он ни с того ни с сего от меня ушел. Жаль, что я его потерял.

Лицо Дяди Монти затуманилось. Здесь это слово означает «приняло немного печальное выражение, стоило Дяде Монти подумать о своем несчастье», хотя если бы Дядя Монти знал, какое несчастье ждет их в ближайшем будущем, то не стал бы терять ни секунды на мысли о Густаве. Как бы мне хотелось – уверен, что и вам тоже, – повернуть время вспять и предупредить его, но ничего не поделаешь – не можем. Видимо, Дядя Монти тоже решил, что ничего не поделаешь, а потому улыбнулся и тряхнул головой, выбрасывая из нее тревожные мысли.

– Ну что ж, пора приниматься за дело. Как я всегда говорю, живите настоящим. Проводите мистера По до машины, а потом я покажу вам Змеиный Зал.

Трое бодлеровских детей, которые недавно с такой опаской проходили мимо кустов-змей, теперь уверенно бежали через них, провожая мистера По до автомобиля.

– Итак, дети, – сказал мистер По, кашляя в платок, – примерно через неделю я вернусь, чтобы привезти ваши чемоданы и убедиться, что все в порядке. Я знаю, доктор Монтгомери мог показаться вам немного страшным, но уверен, что со временем вы привыкнете к…

– Он вовсе не кажется страшным, – прервал его Клаус. – Наоборот, с ним очень легко поладить.

– Мне не терпится увидеть Змеиный Зал, – взволнованно сказала Вайолет.

– Мика! – сказала Солнышко, что, пожалуй, означало: «До свидания, мистер По. Спасибо, что подвезли нас».

– Ну что ж, до свидания, – сказал мистер По. – И запомните, город отсюда совсем близко, поэтому, если у вас будут неприятности, свяжитесь со мной или с кем-нибудь из Управления Денежных Штрафов. Скоро увидимся.

Он неуклюже помахал сиротам носовым платком, забрался в свою маленькую машину и, съехав по крутой, посыпанной гравием подъездной дороге, свернул на Паршивую Тропу. Вайолет, Клаус и Солнышко помахали ему вслед, надеясь, что мистер По не забудет поднять стекла в машине, чтобы уберечь свой нос от едкого запаха хрена.

– Bambini! – позвал доктор Монтгомери от парадной двери. – Поторапливайтесь, bambini!

Бодлеровские сироты побежали через кусты туда, где их ждал новый опекун.

– Вайолет, Дядя Монти, – сказала Вайолет. – Меня зовут Вайолет, мой брат – Клаус и Солнышко, наша маленькая сестренка. Никого из нас не зовут Bambini.

– Bambini по-итальянски значит «дети», – объяснил Дядя Монти. – Мне вдруг очень захотелось немного поговорить по-итальянски. Ваш приезд очень меня взволновал, и вам повезло, что я не заговорил на каком-нибудь уж совсем непонятном языке.

– У вас никогда не было своих детей? – спросила Вайолет.

– Боюсь, что нет, – ответил Дядя Монти. – Вообще-то мне всегда хотелось найти жену и завести детей, только я постоянно об этом забывал. Показать вам Змеиный Зал?

– Да, пожалуйста, – сказал Клаус.

Через переднюю, где висели картины со змеями, Дядя Монти провел их в большую комнату с великолепной лестницей и очень-очень высоким потолком.

– Ваши комнаты будут там, наверху, – сказал он, указывая рукой на лестницу. – Каждый из вас может выбрать любую, какая ему понравится, и передвинуть мебель по своему вкусу. Я понимаю, что через некоторое время мистер По должен на своей крохотной машине привезти ваши чемоданы, но все же составьте, пожалуйста, список того, что вам нужно, а завтра мы съездим в город, все купим, и вам не придется несколько дней ходить в одном и том же белье.

– У нас действительно будут отдельные комнаты? – спросила Вайолет.

– Конечно, – ответил Дядя Монти. – Неужели вы думаете, что я, имея такой огромный дом, запру вас в одной-единственной комнате, как в клетке? Кому вообще такое могло бы прийти в голову?