– Да я собственно селянин,… вчера мы с женой тут на ярмарке торговали, и я кое-чего забыл,… вот вернулся… – было начал нервно оправдываться Филимон, но полицейский резко оборвал его.

– Ага, как же,… так я тебе и поверил!… селянин он!… Да ты братец разбойник!… Вон, у тебя голова перевязана,… да и дубинка к седлу привязана!… Да ещё наверняка и лошадь ворованная!… Ты-то нам и нужен,… а ну слазь, идём в участок!… – рявкнул он, и в лёгкую выдернул Филимона из седла. Но тот не сдаётся.

– Да вы что тут все, обалдели что ли!?… какой я вам разбойник?… Я селянин!… и лошадь эта моя!… А вот дубинка у меня как раз для разбойников припасена,… чтоб отбиваться от них, негодяев!… Да что случилось-то?… хоть объясните… – пытаясь вырваться из цепких рук полицейского, заголосил он.

– Ха-ха,… много будешь знать, скоро состаришься!… Все вы так говорите,… мол, дубинка у вас для обороны,… а на поверку, всё наоборот!… Ух, разбойничье племя,… а ну, не дёргайся,… идём со мной в участок, там разберёмся, кто ты такой,… посмотрим, что ты за селянин… – довольно улыбаясь, отозвался громила полицейский и поволок Филимона в участок. Всё вышло прямо, как жена предсказывала, попал Филимон в переделку. Но только не из-за урчания в животе, а по другой причине, да тут ещё эта дубинка. Хорошо хоть дёгтя взять нигде не успел, а то вообще бы беда. Ну, теперь уж ничего не поделать.

Привели Филимона в участок и сунули его в кутузку за решётку. Лошадку его на конюшню отвели, оставили на всякий случай на опознание, а вдруг она того ограбленного купца окажется. Хотя какое там, видно же кобылка рабочая, не для выездки. Но полицейские всё же перестраховались, такое у них зачастую случается. Кстати, тот состоятельный купец вовсе не ангелом был, частенько над сельчанами издевался, обзывал их «деревенщиной» и грозился плёткой высечь, в частности и Филимону угрожал, и вот попался грабителям. Однако Филимону от этого не легче, он прочно застрял в участке, о мести теперь не могло быть и речи. Его ждал неприятный разговор со следователем. Одним словом допрос.

А тем временем дела в городке становились всё напряжённей. Близилась ночь. Полностью сгустились сумерки. Темнота и призрачная тишина окутала улицы и дома городка. Хотя в одном доме было не так уж и тихо. Горел свет, а хозяйка дома сидела в кресле и непонимающе смотрела на своих внезапных, непрошеных гостей. И вот тут стоит сразу пояснить, что хозяйкой дома была та самая полнотелая барыня, что накануне обидела Филимона с женой, а её непрошеными гостями были те самые разбойники, что ограбили важного купца.

Примерно минут десять тому назад разбойники обманным путём проникли в дом, и, зашвырнув связанную хозяйку в кресло, теперь выпытывали у неё местонахождение ценностей; денег, золота, брильянтов. Кстати, проникли они при помощи прислуги. Как известно хозяйка была крутого нрава, не раз била своих слуг и служанок, за что те ненавидели её, а бежать от неё не могли, за это барыня засекла-запорола бы их розгами до смерти. Хоть крепостное право и отменили, но прислуга жила у неё на положении рабов.

А это чревато недовольством и глубокой обидой. Потому-то разбойники так легко и подкупили истерзанную служанку, которая потихоньку и впустила их в дом. Ну а дальше события развивались весьма непредсказуемым образом. Естественно сначала хозяйка возмутилась, мол, кто вы такие? какое имеете право, врываться на ночь глядя? ну и тому подобное. Однако потом, после первого же крепкого щелчка по носу, поняла, что дело нешуточное и стоит быть более покладистой.

– А я ведь так и не поняла, чего вам надо?… не то денег?… не то золота, брильянтов?… – понизив тон, попыталась схитрить хозяйка, как можно глубже ужавшись своим огромным телом в кресло.