Не прошло и года, как появилась ты, – он обнял Силлу за плечи. – Мы старались как могли. Я знаю, что получалось не очень хорошо, но мы старались.

– Как тяжело сознавать, что причиной того, что произошло, была в худшем случае смерть, а в лучшем – ошибка.

– Ты не была ошибкой.

Силла промолчала. Что она могла сказать? Ее слишком часто называли ошибкой.

– Ты еще учился в колледже, когда умерла Дженет?

– Окончил первый курс.

– Ты ничего не слышал о мужчине, о ком-то из местных, с которым у нее был роман?

– О Дженет и ее мужчинах постоянно ходили какие-то слухи и сплетни. Но я не помню ничего особенного или разговоров о ком-то из местных. А почему ты спросила?

– Я нашла письма, папа. Я нашла письма к ней от любовника. Почтовые штемпели местные, по крайней мере большинство. Она их спрятала. Последнее, жестокое письмо, разрывающее их отношения, было отправлено за десять дней до ее смерти.

Они вернулись к дому и теперь стояли у края задней веранды.

– Думаю, она вернулась, чтобы увидеться с ним, чтобы посмотреть ему в глаза. Если хотя бы половина свидетельств того времени правдивы, то она была очень несчастна. Мне кажется, она любила этого человека, и с этим женатым мужчиной у нее был бурный роман, который длился целый год, пока страсть не угасла.

– Ты думаешь, он жил здесь? А как его звали?

– Он не подписывался. Она… – Силла оглянулась, заметив, что они стоят рядом с открытым окном. Она взяла отца под руку и повела его дальше от дома. – Она сказала этому человеку, что беременна.

– Беременна? Но ведь проводилось вскрытие.

– О беременности могли умолчать. Возможно, это неправда, но если это не ложь, придуманная ею для того, чтобы вернуть любовника, то беременность могли скрыть. Он угрожал ей. В последнем письме он писал, что она поплатится, если раскроет их связь.

– Ты не хочешь верить, что она сама убила себя, – заметил Гэвин.

– Самоубийство это было или нет, но она мертва. Я хочу знать правду. Она этого заслуживает, и я тоже. Слухи об убийстве и о тайном сговоре ходили несколько десятилетий. Может, люди были правы.

– Она была наркоманкой, милая. Наркоманкой, которая не переставала оплакивать своего ребенка. Несчастная женщина, которая сияла перед камерами, на сцене, но которая так и не нашла счастья вдали от них. А когда не стало Джонни, горе поглотило ее, и она пыталась смягчить его таблетками и алкоголем.

– У нее был любовник. И она вернулась сюда. Джонни поцеловал твою девушку, и в результате ты остался жив. Мелочи могут изменить жизнь. И отнять ее. Я хочу выяснить, какая мелочь, какое событие лишило ее жизни. Даже если она это сделала сама.

Лас-Вегас

1954

Дженет приложила к себе платье без рукавов с длинной пышной юбкой и закружилась перед зеркалом.

– Ну как тебе? – спросила она Силлу. – Розовое элегантнее, но я хочу надеть белое. Каждая девушка имеет право надеть белое в день свадьбы.

– Ты прекрасна. Прекрасна и молода – и необыкновенно счастлива.

– Все это правда. Мне девятнадцать. Я кинозвезда. Мои записи – самые популярные в стране. Я влюблена. – Она вновь закружилась перед зеркалом, и ее золотистые волосы разлетелись сверкающими волнами.

Даже во сне ее бьющая через край радость пронизывала воздух, и Силла буквально чувствовала ее кожей.

– Я безумно люблю самого лучшего, самого красивого мужчину в мире. Я красива, я богата, и мир – в это самое мгновение – мир принадлежит мне.

– Мир будет твоим еще долго, – сказала Силла. Хотя не так уж и долго. Все хорошее быстро заканчивается.

– Мне нужно зачесать волосы наверх.

Дженет бросила платье на кровать, где уже лежал отвергнутый костюм из розовой парчи.