Глава 2

Райли де Холост.

Сильный дождь приглушает звук моих шагов. Я бегу так быстро, что аж дыхание прерывается. Но остановиться просто не имею права. Младенец на моих руках на удивление не плачет, словно бы понимает, что сейчас не время издавать громкие звуки. Я в бегах уже несколько часов. Полагаю, мы зашли в самую глубь леса, куда ни одно живое существо не сунется, даже под страхом смерти. Поговаривают, что здесь живёт древняя и очень могущественная ведьма, которая может по одному своему желанию убить любого: будь то самый сильный оборотень, древний вампир или могущественный маг.

Через ещё несколько часов блуждания я наконец обнаружил маленькую хижину. Она была из старых, казалось бы, давно сгнивших досок, крыша из соломы, окна настолько маленькие, что из них еле виден свет. От этого места веяло чем-то столь ужасающим, что хотелось уйти отсюда, как можно скорее.

Но у меня нет выбора. Бежать или сражаться я не могу, силы иссякли. А если остаться на месте, то нас могут нагнать и тогда моя дочь точно умрет. А вдруг эта хижина принадлежит той самой ведьме? Ее хоть никто и не видел, лишь слухи были. А вот тех, кого мог за мной и дочерью послать Балфур – точно видели. Я решил рискнуть. Подойдя к хижине, постучался в дверь.

Двери отворились и перед собой я увидел юную чернокожую девушку, чьи белоснежные волосы, словно волны, развивались по плечам достигая пола. Своими серыми, словно туман, глазами она, казалось бы, смотрела в самую глубь.

– Так-так, и кто тут у нас? – она посмотрела сначала на меня, потом на мою дочь. – Оборотень и его маленький гибрид. Ну что ж, заходите, коль пришли.

– Простите, как вы ее назвали? – спросил я, зайдя внутрь. Кстати, внутреннее убранство внушало уют. Пол из свежих деревянных досок. Стены из камня. Справа обеденный стол со стульями и окно, вполне обычное, не то маленькое, которое я видел снаружи. Как такое может быть? Магия? Чуть дальше камин, в котором весело танцевали огни, рядом с камином два кресла. Ещё чуть дальше односпальная кровать, прижатая к стене. А слева шкаф, как я понял, для одежды, недалеко от него – навесные полки и котел с чем то съестным. Я был удивлен, ведь внутри дом был явно больше, чем выглядел снаружи.

– Иллюзорная отталкивающая магия, – любезно пояснила колдунья, заметив мое удивление. – А ваш младенец – гибрид. Довольно редкое проявление природной магии. Обычно от связи оборотней и вампиров не рождаются дети.

– Вы сказали редкое? – ухватился я за мимолётное слово. – Значит такое уже когда то было?

– Не совсем, – словно бы нехотя ответила девушка, поджав губы. – Давайте сначала накормим и уложим спать ребенка, а потом я вам расскажу историю, которую мне когда-то поведали.

– Да, конечно. – я осторожно передал ребенка в ее руки. – Извините, я вам не представился. Я Райли.

– Тасмин, – представилась в ответ ведьма беря девочку на руки. – А малышку как звать?

– Софи, – чуть подумав ответил я, с горечью вспоминая свою любимую, которая, наверное, уже мертва.

– Софи… – Тасмин словно смаковала ее имя. – Тебе предстоят великие свершения, Софи.

Сняв промокшую от дождя ткань Тасмин укутала ее в тёплый маленький плед, с помощью магии нагрела утреннее козье молоко и накормила ребенка. Затем предложила мне мясную похлёбку, от которой я был не в силах отказаться. Мы сели в кресла около камина и она начала свой рассказ:

– Семьсот лет назад была очень могущественная ведьма по имени Бриджит. У нее было четверо сыновей и одна дочь. Одной лунной ночью ее самого младшего сына убил оборотень в порыве несдержанной ярости, как это бывает в самое первое обращение. Но кого волнуют такие мелочи? – хрипло рассмеялась девушка. – После гибели своего младшего сына, Бриджит обезумела от мести и обратилась к темной магии. С помощью темной магии она обратила своих детей в чудовищ, в вампиров. Вот только она не подумала о том, что наложенная на ее среднего сына, который был порожден от ее связи с оборотнем, сдерживающая сущность магия не выдержит темного колдовства и рухнет. Так и появился на свет первый гибрид. Трудно ему пришлось. Его боялись и избегали как вампиры, так и оборотни. От обиды и злобы он убивал любого, кто на него плохо посмотрит.