Мужская сущность сконцентрирована на неусыпном желании созидания, а женская – на пробуждении энергий ото сна и порождении. От сплетения и сочетания сил их желаний зависит здоровье (в основном от женщины) и родовые признаки (в основном от мужчины) младенца. Синергия слияния физических и душевных качеств может быть, как положительной, и тогда сочетание сил будет гармоничным и долговременным, так и отрицательной – т.е. несочетаемой, патологичной и несовместимой в рождённом ребёнке.

Странник

Если нами видится четкая форма – не важен смысл речей. Перед нами гарцует желанная и не объезженная нами кобылица, смачная, ещё не взятая «на зуб» «конфетка». Фантазии полушария логики лишь хватает, чтобы создать необходимые условия для решения данной задачи, чтобы перевести чувственное состояние женщины «из пункта А в пункт Б».

Мы лишь малоэмоциональные индикаторы результата неоднократного процесса. Женщины же живут процессом неоднократного результата. И это вне нашей логики. Мы видящие. Они слышащие. Мы любим глазами эстетики интеллекта. Они слышат ушами эстетики эмоций. Бывает они любят от скуки или по простой физиологической необходимости. Жадно желающая женщина, глядя в глаза входящему в неё партнёру, скорее всего и не видит реальный образ, он не важен, ей всегда нужно дополнить его фантазиями. Закрывая глаза, – образ мужчины становится расплывчат и приобретает космическую загадочность. И его уже не существует, даже если он двигается в ней. Потому экземплярам противоположного женскому пола достаточно быть лишь чуть краше обезьяны и обладать магнетизмом голоса.

Десс

Слова, слова – слова. В словах желания, завёрнутых определённым смыслом основного намерения, и в тонизирующей вибрации женского ожидания – гипнотически звучит волшебная дудочка индийского факира. Её мелодия питает внутреннее животное и оно влажно чавкает и телом и мыслями. Особенно активно – при нарисованной словами картинке «тучных коров» ожидаемых благ и светлых перспектив. Слова в обёртке цветных обещаний – незаметно ведут женщину к постели по розовым лепесткам сладких грёз, в облаке очарования гипноза и магнетизма либидо. Наваждение пульсирует, пока не задует порывистый ветер реального положения, сдувающий словесный туман, и она не обнаружит себя на продавленном матрасе уже обнажённой, ритмично двигающейся и насыщающейся сексом.

Странник

Женское тело и чувственность относится с сексу, как к дозам алкоголя. Некоторым по нраву состояние приятного опьянения от ощущений долгого удовольствия, без ожидания выносящего мозг оргазма, а в некоторых случаях, – и неприятие безбашенного финала. Иным нужны большие ударные дозы, сносящие голову до потери памяти и собственного осознания где они, с кем они и что с ними происходит. Эти «счастливицы» – настоящие сексуальные алкоголики, легко кончающие с разумом бытия и обстоятельствами места и времени, лишь бы напиться плотью до телесной одури и чувственной одеревенелости. Эмоции первых контролирует разум в допустимых им пределах. И это не значит, что они асексуальны. Они пьют ощущения, как дорогое вино, как играющее радостью праздника искрящееся шампанское, для получения тонкого удовольствия от изящества и эстетики секса в полном осознании происходящего – с кем, где и когда. Вторых разум вовсе не контролирует. Его присутствие беспощадно топят в сладких, медовых потоках чувственности. Они упиваются сексом с любым бродягой и обпиваются им. Их затягивают на дно оргазма зыбучие пески расплавленного в чувственности Эго. Моментальные расставания с телом имеют для сексуальных женщин последствия, иногда схожие с тяжёлым похмельем или наркотической зависимостью. Женщины, обладающие отрицательным соотношением сил в противостоянии эмоций и разума, готовы отдаться любому и завалиться в постель с любым, вдоволь утоляющим их жажду, опоившим их сексом до полусмерти и похмеляющим вновь и вновь ударной дозой оргазма.