Он выглядел злобным. Злобным и древним. Возможно, древнее Лондона, а ведь тот восходил к самим римлянам! Однако старческой дряхлости в нем не было ни на унцию: большие зеленые мускулы бугрились силой, хотя вместо ног у него курился лишь дым.

– Мермер… – протянула я. – Забавное имечко. Но я знаю, кто ты на самом деле. Ты – джинн!

Мермер раздул ноздри и сложил могучие руки на груди.

– Разве я просил, чтобы человеческий детеныш указывал мне, кто я такой? Джинн, говоришь? Ничегошеньки ты не знаешь! – Он возмущенно выдохнул и воззрился на переулок. – Скажи-ка, – потребовал джинн, – что это за место? Чьи владения? Назови имя своего короля и который сейчас год!

Я громко рассмеялась.

– И это я ничегошеньки не знаю?

Мермер лишь наградил меня сердитым взглядом.

– Мы в Лондоне, столице Соединенного Королевства Великобритании и Ирландии, великой Британской империи, – объяснила я не без некоторой гордости.

– Британия… – эхом отозвался джинн.

– Наш правитель, если хочешь знать, – королева Виктория, благослови ее Господь, а год сейчас – тысяча восемьсот девяносто шестой.

– Тысяча восемьсот девяносто шестой? – выпучил глаза джинн. – Это, как там говорится, по христианскому исчислению?

– Время быстро летит, правда? – ухмыльнулась я.

Не знать, какой год, ну надо же!

– Я проспал три сотни лет! – простонал Мермер. – И никто меня не нашел… Постой-ка. Говоришь, вашей империей правит королева?

– Боже храни ее, – немедленно отозвалась я. – С восемнадцати лет правит!

– Женщина? – Джинн схватился за голову. – Молодая женщина… О небеса, неудивительно, что девицы стали столь дерзкими! Что ж это за мир такой?

Сдается мне, куда более привлекательный, чем тот, откуда родом Мермер. Однако же вернемся к делу. Неужто джинн решил, что может сбить меня с толку и заставить забыть о желанной добыче? Плохо он знает Мэйв Меррит!

– Смелее, – потребовала я, – признайся. Ты – джинн. Самый настоящий! Я много о них читала. Тому, кто тебя нашел, ты должен исполнить три желания. А тебя нашла я! Значит, ты – моя собственность. Таковы правила.

Мермер метнулся ко мне, и его гигантская физиономия оказалась в паре дюймов от моего лица.

– Тогда загадывай желание, неоперившийся птенец, – негромко процедил он. – Загадывай первое прямо сейчас – самое лучшее, какое сумеешь придумать.

Он парил надо мной, внимательно наблюдая.

Загадать прямо сейчас желание? А почему нет? Чего ждать? Хотя… разве не стоит сначала как следует все обдумать?

– Давай, – велел джинн, – попроси меня о чем-нибудь. Ты же не боишься? Ты ведь не какая-то слабоумная малявка, которая не способна измыслить ни одного самого крошечного, жалкого желания?

Окажись на месте Мермера какой-нибудь соседский мальчишка или сирота из переулка, у него бы сейчас ныла челюсть, а у меня – кулак. Но надавать тумаков джинну, вероятно, не лучший способ завязать дружбу.

Погладив подбородок, я медленно обошла Мермера кругом, притворяясь, что придумываю желание, а на самом деле разглядывала добычу. На нем был жилет из переливающейся рыбьей чешуи и вышитая юбка, застегнутая на манер килта на талии. Поверх нее, как пояс, повязан желтый шелковый кушак. В мочке уха болтался толстый серебряный обруч, а на шее – я не совсем разглядела, но почти готова поклясться, – висел огромный акулий зуб на кожаном шнурке.

– Не можешь ничего придумать, правда? – ухмыльнулся Мермер, сложив мощные руки на груди. – У тебя не хватит духу мной командовать!

За полными бирюзовыми губами джинна скрывались заостренные, похожие на акульи, зубы.

– Откуда мне знать, что дело того стоит? – вопросила я. – Как я пойму, что ты правда исполняешь желания?