– Иди скорей! – поторопила мама, ёрзая на стуле.

Вместо завтрака меня ждала чашка тёплой воды (предстояло полное медобследование, сдача анализов, поэтому есть воспрещалось) – вооружась ею, я с опасочкой приземлился в круг семьи.

Отец смотрел с гордостью, мать – с восторгом. Не знаю, что у них сидело в головах – может, как я сверкаю знаниями и умениями на собеседованиях? Или же в пух и прах поражаю всех своей гениальностью без всяких бесед? Я же скромно подтяну трусы и постараюсь забыть уничижающие взгляды юноши за стойкой, охотников в тренировочном зале, Главы Ассоциации в его кабинете.

– Расскажи поподробнее! – мама нетерпеливо замахала руками, словно хотела влепить мне по подбородку и заставить поднять нос выше.

– Да что рассказывать…

– О своём триумфе, – с иронией уточнил отец.

Но понимая, что от меня толка не добьёшься, он сразу же заглянул в газету.

– Как там всё было, что ты видел, о чём тебя спрашивали! – мама уточнила запрос.

– Ну… нормально… – с трудом глотая воду, мычал я. – Показал перекладину, пострелял…

– Стрелял уже! – умилилась родительница.

– Я и в школе стреляю…

– В школе предполагается, что ты об этом забудешь, – хмыкнул папа. – А здесь – это демонстрация важного навыка.

«Знания», «навыки», «склонности», «требования», «спрос», «предложения» – трясёт от этих слов!

– Ну вот я и продемонстрировал…

– Успешно?

– Ну вроде…

– Да из тебя и слова не вытянешь! – обижено воскликнула мама. – Господин Мичлав сказал, что ты очень хорошо себя проявил! Не удивляйся, мы его немножко задержали, когда ты пошёл к себе. И расспросили.

Она многозначительно покивала.

– Вы знаете, – не выдержал я, – они там все против моего появления.

– С чего ты взял, дорогой мой?!

– Да по их реакции! Плюс сам Глава Ассоциации выглядел… ну очень неодобряюще! Он сказал, что все мои характеристики ещё не значат, что я справлюсь, что шестьдесят пять лет назад всех охотников перекалечило и переубивало, и что по мне никто плакать не будет, если я решу не ехать!

Вывалив всё это, я с надеждой всмотрелся в лица родителей. Мама огорчённо и растерянно обернулась на папу – тот нахмурился.

– И что, ты боишься не справиться? – спросил он с ноткой требовательности в голосе.

– Не знаю… По идее, я там буду не один, а с Мичлавом…

– Тогда, может, ты боишься, что недостаточно хорошо будешь у него учиться, и тебя перекалечат и переубивают?

– Нет, я не идиот, конечно – никуда не собираюсь лезть…

– Так тебя волнует, что кто-то не будет по тебе плакать? Тебе нужно, чтобы везде, где тебя нет, все проливали бы слёзы?

Едкость, с которой это было произнесено, иглой впилась в мою гордость.

– Нет, я и не думал!..

– Хм, кажется, господин Мичлав составил им серьёзную конкуренцию. А у них легко получилось надавить тебе на психику.

– Ничего они мне не надавили! – вспыхнул краской.

– Раз ты не выдерживаешь даже такого – вряд ли тебе стоит с этим связываться.

– Я не сказал, что чего-то не выдержал! К тому же все решения уже приняты!

– Ладно, тебе лучше знать, – и отец склонился над газетой.

Мама с умилением вздохнула над нами обоими. Я же, проглотив остатки воды, попёрся к себе самым решительным шагом.

– Посиди ещё, ребёнок! – попросила мама, явно разочарованная отсутствием рассказов о моём вчерашнем дне.

– Мне надо хотя бы одеться! – проорал я уже на лестнице.

А-а-а, как же я зол!! Меня просто бесит!.. Чёртова одежда бесит – расшвыряю её по комнате! И вот это самое ещё!.. Что же именно?.. Что-то ведь адски меня злит…

Раскалённое железо тщеславия окунулось в ледяную воду разума.

Так. Кажется, на меня давят не только будущие коллеги.