– Что? Не отвлекай меня.

– Езжай прямо вперед. Я хотела сказать, что мне не нужны твои пять тысяч.

– Если ты не продашь статуэтку мне, они от тебя не отстанут.

– Мы выясним это позже, когда будет время. – Клео оглянулась и посмотрела на залитую светом Прагу. – Но о пяти тысячах можешь забыть. – Она снова прижалась к Гедеону. – Потому что теперь мы с тобой партнеры, черт побери!

В подтверждение своих слов она слегка укусила его за ухо. И засмеялась.

– Вы потеряли их след. – Анита Гай, сидевшая за письменным столом, откинулась на спинку желтого кожаного кресла и стала изучать свой маникюр. Этот телефонный звонок ее не порадовал. – Разве я не дала вам четких инструкций? – спросила она низким бархатным голосом. – «Найдите эту женщину и узнайте, что ей известно». Что здесь непонятного?

«Оправдания, – думала она, прислушиваясь к сбивчивым объяснениям своего служащего. – Некомпетентность. Очень досадно».

– Мистер Джаспер, – любезным тоном прервала она говорившего, – я помню, что сказала вам «любой ценой». Вам объяснить смысл этой фразы? Нет? Ну что ж, тогда найдите их, причем быстро, иначе я решу, что у вас мозгов меньше, чем у какого-то паршивого ирландского гида.

Анита положила трубку и, пытаясь успокоиться, развернула кресло к окну. Ей нравилось следить за нью-йоркским шумом и суетой, находясь вдали от них. Еще больше Аните нравилось сознавать, что она в любой момент может покинуть свое элегантное убежище, выйти на Мэдисон, зайти в любой из модных магазинов и купить все, что ей заблагорассудится.

Ее тут же узнают, будут восхищаться и завидовать. Причем вполне заслуженно.

Всего несколько лет назад она сновала по этим улицам, думая лишь о том, как оплатить счета, внести плату за квартиру и при этом выкроить деньги на пару хороших туфель.

Теперь Анита стояла, прижавшись носом к стеклу, и думала о том, что она лучше, умнее, богаче любой из дам, которые ходят по раскинувшимся внизу магазинам, дышат их ароматным воздухом и поглаживают холеными пальцами шелка ручной выделки. Она никогда не сомневалась, что будет находиться по другую, правильную сторону витрины. И никогда не сомневалась, что имеет на это право.

Остальные изо всех сил карабкались на следующую ступеньку, но Анита была выше этого. Она обладала бешеной энергией, огромным честолюбием и почти фанатичной верой в себя. Она не собиралась работать всю жизнь ради того, чтобы обрести крышу над головой.

Если только эта крыша не была роскошной.

У нее всегда был план. «Женщина без плана, – думала Анита, снова сев за письменный стол из красного дерева, – это игрушка в руках мужчины, плетеный коврик у его дверей или «груша» для битья. А чаще всего – и то, и другое, и третье, вместе взятое».

Но если у женщины есть план и мозги для того, чтобы воплотить его в жизнь, она меняется с мужчиной местами.

Чтобы достичь нынешнего положения, ей пришлось работать не покладая рук. До замужества с человеком, который годился ей в дедушки, она не знала настоящего значения слова «труд». Когда двадцатипятилетняя женщина спит с шестидесятилетним мужчиной, это тяжелая работа. Ей-богу. Анита отработала на Пола Морнингсайда двенадцать долгих лет. Была верной женой, преданной помощницей, элегантной хозяйкой дома и шлюхой в постели. Он умер счастливым человеком. Но, по глубочайшему убеждению Аниты, это произошло не слишком рано.

Теперь фирма «Морнингсайд Антикуитиз» принадлежала ей.

Анита с привычным удовольствием обошла свой кабинет. Сначала каблуки ее туфель утонули в пушистом старинном бухарском ковре, потом негромко простучали по полированному паркету. Каждую вещь здесь она выбирала лично – от диванчика эпохи Георга III до танской фигурки лошади, украшавшей бюро времен Регентства. Ей нравилось элегантное и женственное смешение стилей и эпох. Она многому научилась у Пола, обладавшего непогрешимым вкусом.