– Пропустите огонь! – раздались голоса.

– Горящий! Пропустите! – вторили другие.

– Пустите, пустите его! – загудела толпа.

Гарри оказался недалеко от края живого коридора, и его глазам предстала ужасающая, холодящая кровь картина. По образовавшемуся проходу бежал человек, вернее его силуэт. Он весь был покрыт языками ярко-красного пламени. Огонь словно вырывался изнутри, сжигал остатки тряпья, и черный дым шлейфом тянулся за горящим человеком. Запах гари и паленого мяса неприятно ударил в ноздри. Человек кричал адским криком и скрылся за поворотом живого коридора. Через мгновение людской поток схлопнулся, и движение продолжилось как ни в чем не бывало. Гарри повернулся к своему проводнику, чтобы задать вопрос, как старец промолвил:

– Потом. Все расскажу позже. Сейчас выберемся из этого человеческого моря, найдем укромное местечко, я знаю несколько таких, перекусим и поговорим. Наверное, проголодался? – старец хитро и ободряюще улыбнулся.

Череда новых ощущений на время отогнала голод, неведомые доселе впечатления овладели его сознанием, но сейчас Гарри понял, что очень голоден и устал от своих мыслей. Наконец путники выбрались из толпы. Улиц становилось все больше и больше, и они непостижимым образом засасывали эту огромную людскую массу. И вскоре рядом уже почти никого не было. Гулким эхом от стен отдавались шаги Гарри, старца и стук его посоха. Где-то вдалеке, в самом конце улицы, маячили две женские фигуры с огромными корзинами овощей на головах. Проводник шел чуть впереди и вглядывался в расщелины между зданий, иногда покряхтывал и бурчал себе под нос, что, мол, понастроили тут и не вспомнишь сразу дороги, а указателей как не было, так и нет. Вскоре, однако, шаг старца стал уверенным и ускорился. Стало понятно, что он, наконец, нашел нужную дорогу. И вот, резко свернув на какую-то улочку вслед за Наурусом, Гарри увидел перед собой ступени. Взбираться по ним пришлось долго, но, к счастью, это не потребовало никаких физических усилий: ноги были легкими, а шаг уверенным.

– Пришли наконец-то! – радостно объявил старец, остановившись на ровной каменной площадке. Дальше снова тянулась вереница лестниц, а внизу не было ничего, кроме бесконечного спуска.

Гарри заметил, что на площадку выходят несколько деревянных дверей с металлическими кольцами вместо ручек. Старец потянул за одну из них, и путники вошли в какое-то помещение. Здесь стоял полумрак. Окон не было, комната освещалась светом от толстых свечей. Они прошли немного вглубь, и когда глаза чуть привыкли к темноте, Гарри увидел ряды столов и грубо сделанный прилавок рядом со стеной напротив входа. Он был завален тарелками и глиняными чугунками. Пахло едой. Кроме Гарри и его спутника в комнате никого не было, и они уселись за первый стол почти у выхода. Старец положил посох рядом с собой на скамью и громко позвал:

– Аннон! Аннон! Ты где, старикашка? Эге-гей! Хозяин, где ты?

Прошло совсем немного времени, как вдруг из-за высокого прилавка выкатился маленький, похожий на шар, мужчина. Одетый по-старинному в картуз и жилетку с карманчиками, он был до того забавным, что Гарри чуть не прыснул от смеха. Незнакомец недоверчиво посмотрел на старца и вдруг его пухлые губы на круглом лице расплылись в приветливой улыбке. Он умильно сложил комично маленькие ручки на груди, а затем спохватился и подошел, точнее подбежал к путникам семенящей походкой на маленьких ножках.

– Наурус! О, великий Наурус к нам пожаловал! Это как же так? Я тебя уже лет сто не видел! Думал, ты небожителем стал! Что, праведные дела заставляют опять к нам, грешникам, приходить? – круглый человечек чуть задумался и с заботой продолжил: – Что, наверное, издалека путь держите, устали? Проголодались? Вот и хорошо, что зашли, мы тут сейчас гуся вам подадим. Ты же знаешь, Наурус, гусь-то у меня какой! Отменный! За сто лет не забыть! Пальчики оближешь! А вот вы молодцы, дорогу-то нашли, а то тут постоянная стройка, и все меняется, я уж и не знаю, как и что, но это непорядок, хоть бы указатель…