– Как больной щеночек, – наконец, смогла подобрать нужную метафору подруга. – Тоскливо и умоляюще одновременно.

– Ты же знаешь, я не могу, – проронила я тихо как раз в тот момент, когда лиф достиг пункта назначения и, после повторной пытки скрипом, мы увидели стоящую перед нами раздраженную Русю.

– Мне пришлось напугать бабулю, вышедшую погулять со своим шпицем, – гневно заявила подруга, нервно постукивая ножкой по полу.

– Бабуля-то хоть жива? – поинтересовалась Ниса, помогая мне выволакивать ковер.

– Жива, – Руся нервозно поправила волосы и оглянулась по сторонам. – Но вполне возможно, что ближайшие несколько недель она будет заикаться. И возможно, писаться по ночам.

– Не страшно, – отмахнулась Ниса и поторопилась к выходу, увлекая за собой и меня, отчаянно вцепившуюся в край ковра словно в последнюю надежду.

– В следующий раз, когда опять кого-нибудь убьешь, утилизируй труп самостоятельно, – попросила я, придерживая бедром дверь подъезда и пропуская вперед Русю. Муза, оценив обстановку, махнула нам рукой и побежала открывать багажник припаркованной чуть наискосок машины Нисы.

– Надеюсь, больше я никого не убью, – проскрипела зубами подруга. – Почему он такой тяжелый? Мне кажется, или за последние несколько минут он стал еще тяжелее?

– Это на тебя давит твоя совесть, – пропыхтела я, хотя и сама ощущала нечто подобное.

– Совесть в доле, – ответила Ниса и мы приступили к запихиванию трупа в багажник, пока Руся наворачивала круги вокруг нас, пытаясь контролировать одновременно и детскую площадку, с которой она согнала парочку школьников, и окна выходящих во двор квартир, и двери подъездп. Уже через пару минут у неё выступил пот на висках, а лицо стало выглядеть таким красным, словно вот-вот задымится.

– Поехали, – распорядилась я, с усилием захлопывая багажник.

Через несколько минут мы уже рулили в сторону съезда на объездную трассу, чтобы выехать из города. За руль села я, потому что единственная знала, куда ехать.

– Ты была на этой даче раньше? – поинтересовалась Ниса, выглядывая в окошко, напоминая любопытного золотистого ретвивера, который, наконец, вырвался из душной городской квартиры. Разве что язык не высовывала и не капала слюнями на сидения.

– Один раз, – ответила я. – Неделю назад. Место там не особенно глухое, но и не оживленное. В зимнее время поселок почти пустой, а вот к лету народ начинает съезжаться.

– Пока еще не лето, так что, будем надеяться, что соседи не увидят, как мы прячем труп, – понадеялась Ниса, довольно щурясь на уже пригревающем солнышке.

– Лето через две недели, – угрюмо заметила Руся с заднего сидения.

– А вот тех, кто на галерке я попрошу помолчать, – с ласковой улыбкой заявила подружка и добавила: – Не нагнетай, а?

– Ты бы мужиков не гробила, я бы вообще молчала, – процедила Руся, всем своим видом демонстрируя, как она рада быть частью нашего скромного, но пышущего энтузиазмом отряда. – А еще лучше, если бы ты была чуть более разборчива в связях.

– Подумаешь! – фыркнула банши. – Всего один разочек не повезло! Кто ж знал, что я наткнусь на этого…Просто я очень общительная!

– Я бы сказала, с перебором общительная, – заметила я.

– Вот-вот, – покивала Руся в мою поддержку. – А я бы сказала, что твой круг общения – неприлично широк. И так уже полгорода знает все анатомические подробности твоего тела.

– Всего-то полгорода? – притворно удивилась Ниса, складывая ручки на груди. – Теряю навык!

– Остальная половина просто либо еще в детский сад ходит, либо уже вставную челюсть полирует, – скривилась Руся, отбрасывая за спину блестящие волосы.