– Хорошо, что не из передницы, – хмыкнул Макс, почесав бровь.

– Могу устроить, – попыталась припугнуть я.

– Знаешь, – он развернулся ко мне всем корпусом, – не хотелось этого говорить, но очевидно придется. Не стоит затевать со мной боевых действий. Я не самый лучший враг.

– Друг, как выяснилось, из тебя тоже хреновый, – мрачно отреагировала я.

– Я здесь не для того, чтобы собачиться и обмениваться комплиментами, – уже чуть более миролюбиво проговорил бывший начальник и даже попытался убрать из глаз всколыхнувшуюся в них ярость.

– И правильно, – согласилась я. – Ты бы и минуты не продержался. Что такого удивительного ты можешь мне сказать?

– Ну, – театрально задумался Макс, приложив указательный палец к подбородку. Вот, кому надо было стать примой-балериной. Куда уж мне до таланта такого уровня. – Например, я знаю, где твоя мать. Достаточно удивительно для тебя?

Мне понадобилось несколько минут. Несколько мучительно долгих минут, чтобы осознать сказанное им, переварить и научиться заново дышать. Скорее всего, вся эта гамма эмоций отразилась на моем лице, потому что Макс довольно усмехнулся, обнажив белые крепкие зубы.

– Готов обменять эту информацию на сведения о том, где сейчас прячется твоя подружка, – щедро предложил бывший друг, а нынче враг. Кто бы мог подумать, что жизнь способна стать такой… непростой. – Ну, как? Согласна?

– Отправляйся к дьяволу, – сипло выдохнула я. – И пришли мне оттуда открытку.

– Надо же, а ты оказывается сообразительней, чем я думал, – странно отреагировал Макс, отсалютовал мне рукой и покинул мою машину.

Обойдя её справа, он встал в паре шагов от капота, задиристо, словно самый главный школьный хулиган, усмехнулся и щелкнул пальцами. Тут же ослепительно сверкнула молния, в которой и исчез тот, с кем мне предстояло провести всю оставшуюся жизнь.

Я испуганно оглянулась по сторонам, надеясь, что никто не заметил, как в погожий летний день, без единого облачка на небе, посредине уводящей в лес дороги ударила молния. Но вокруг было ни души, так что я успокаивающе выдохнула, немного расслабила вцепившиеся в руль пальцы, которые уже начали ныть, и покатила домой.

– Что с тобой? – спросила подруга, выруливая из глубин моей кухни, едва я только переступила порог.

– А что со мной? – хмуро ответила я вопросом на вопрос.

– Да мордашка у тебя какая-то кровожадненькая, – покачала коротко стриженной головой Ниса. – Того и гляди за вилы схватишься.

– Вот вил мне как раз и не хватало во время одного разговора, – рыкнула я, сбрасывая кроссовки.

– Фу, фуууу, – замахала подруга ладошкой перед лицом, сделав шаг ко мне. – А зачем тебе вилы? Ты и так как ходячий дихлофос! Хотя, нет, погоди. Я погорячилась. Дихлофос поприятнее будет.

Я принюхалась к собственной футболке.

– Что, все так плохо?

– Ты как будто через пустыню шла, – кивнула Ниса, засовывая в рот чайную ложку. – Год! В обнимку с тремя верблюдами! Причем тащила их на себе.

– Сама ты верблюд ненасытный, – проворчала я, направляясь в ванную. – Опять мой холодильник опустошаешь?

– Я была голодная, – пожаловалась подруга, уже с той стороны закрытой двери.

– А когда ты не голодная? – задалась я риторическим вопросом, на который и не ждала получить ответ, а после принялась стягивать с себя одежду, уже успевшую чуть-чуть подсохнуть в пути.

Когда я, словно примадонна в лучшие годы, вышагнула из ванной в окружении стелящегося по полу пара, из кухни уже доносился запах свежезаваренного кофе.

– Эффектно, – оценила моё появление подруга, что-то помешивающая на плите. Я принюхалась, ощутила признаки чего-то жарящегося на плите и заглянула Нисе через плечо.