Заторопившись, Лили пересекла площадь, бегом промчалась по улице и взлетела на крыльцо Харклифф-Хауса. В дверях она столкнулась с дворецким.

– Прикажите заложить экипаж, Свифт, – приказала она. – И побыстрее, пожалуйста. Я собираюсь отправиться с визитами.

В ожидании Лили вернулась в кабинет покойного брата. Мысли крутились вокруг недавнего разговора с Джулианом. Предстояло еще уговорить Эмилию послать ему приглашение на обед. Лили была в смятении. В конце концов она вернулась за стол и снова уткнулась в стопку счетов, надеясь, что длинные колонки цифр помогут успокоиться и обрести привычное хладнокровие. Лео с детства ненавидел математику – цифры приводили его в ужас, – к тому же он терпеть не мог следить за расходами. Вместо того чтобы передоверить все стряпчим или управляющим, Лили с готовностью взвалила эту ношу на себя. Ей нравилось пробегать глазами изящные колонки цифр, из которых складывалась точная картина положения дел, она балансировала между расходами и доходами с ловкостью канатоходца, а виртуозное умение с точностью до пенса свести месячный баланс доставляло ей ни с чем не сравнимое удовлетворение.

Они с Лео прекрасно дополняли друг друга. Так было с самого детства. Слабость одного являлась сильной стороной другого. Обаятельный Лео любил бывать на людях, тогда как она обычно предпочитала оставаться на заднем плане. А после того как она оглохла, это стало еще заметнее. Лео взял на себя исполнение светских обязанностей, в то время как Лили, еще больше замкнувшись в себе, сидела дома, занимаясь счетами. Она всегда гордилась тем, что из них с братом получилась отличная команда. Словно две половинки единого целого, они вместе были намного сильнее, чем по отдельности.

Но теперь Лео больше нет. У Лили было такое чувство, что смерть брата лишила ее половины всего, что составляло ее жизнь. В свое время она забросила светскую жизнь, предоставив эту обязанность Лео. У нее не осталось других знакомых, кроме приятелей брата. А немногие подруги – такие, как Эмилия – постоянно сетовали на то, что она их совсем забыла.

Что же до самого Лео… Кто знает, устраивало ли его это. Возможно, их пути давным-давно бы разошлись, и каждый жил бы собственной жизнью… кто знает, что было бы, если бы они с братом не так сильно зависели друг от друга.

Внезапно краем глаза она заметила, как что-то тускло блеснуло. Медная ручка, украшавшая выдвижной ящик письменного стола, словно магнитом притягивала Лили к себе.

Двигаясь будто во сне, она заперла дверь в кабинет. Потом вытащила из кармана связку ключей, отыскала крохотный плоский ключик и отперла ящик. Поспешно выдвинув его, Лили какое-то время разглядывала его содержимое. Потом собралась с духом и вытащила толстую пачку писем.

Забыв, что всего минуту назад собственноручно закрыла дверь в кабинет, Лили опасливо оглянулась через плечо, словно боясь, что кто-то может застать ее за этим занятием.

Убедившись, что она одна, Лили дрожащими руками вытащила из стопки пожелтевший листок и с сильно бьющимся сердцем принялась читать.

«Ты запретил обращаться к тебе по имени. Слова прощания… О них не хочется даже думать, тем более видеть их на бумаге. В результате у меня получилось письмо без конца и без начала… В точности такое, как наша любовь, верно?

Любовь моя! Любовь моя!

Приходи. Я больше не в состоянии терпеть эту муку».

Джулиан не солгал, сказав, что у него назначена встреча. Умолчал он только о том, что портной был тут ни при чем. Еще больше удивилась бы Лили, узнав, что на эту встречу Джулиан почему-то отправился кружным путем.