– Нет смысла откапывать старые истории о покойных друзьях, – поспешно вмешался мистер Лестер. – Но должен признаться, мне чуть-чуть любопытно узнать о реакции теперешнего лорда Лендейла. Он одобрил твою поездку в Лондон?

– Скорее отнесся с пониманием, – уклончиво ответила Лия. – В конце концов, с моим отъездом у него стало одной проблемой меньше.

– Хотелось бы все же, чтобы он позаботился нанять вам экипаж или одолжил свою карету, – неодобрительно заметил отчим. – Представить себе не могу, о чем он думал, позволив вам с Сарой ехать в почтовом дилижансе.

– Думаю, это просто не пришло ему в голову, – пожала плечами Лия. – Кроме того, это не его дело, разве не так? Джек наш друг, и ничего больше.

Ее мать и отчим недоуменно переглянулись. Лия мысленно молилась, чтобы они оставили эту тему, потому что Джек пришел бы в ярость, если бы узнал, что они отправились в Лондон в почтовом дилижансе: она ничего ему не сказала об этом, и более того: даже не сообщила, что уезжает, предоставив сделать это бабушке. У нее были некоторые опасения, что новоиспеченный лорд Лендейл, назойливо стремившийся чрезмерно ее опекать, постарается ей помешать, а она не могла этого допустить. Джек достаточно скоро переживет ее отъезд и поймет, что так лучше для них обоих.

– Надеюсь, ты не подхватила насморк, – брезгливо поморщилась мать, озабоченно вглядываясь в лицо дочери. – В этих дилижансах можно заразиться чем угодно.

Лия заморгала, пытаясь сдержать внезапно подступившие к глазам слезы.

– Простите: что-то попало в глаз. Давайте лучше вернемся к сути разговора.

– Разве это так уж необходимо? – недовольно уточнила Марианна. – Не лучше ли принять как факт, что ты приехала в Лондон просто навестить нас, и больше не говорить об этом.

Лия постаралась справиться с разочарованием: ведь так долго мечтала воссоединиться с матерью! Как же горько было вдруг осознать, что та вовсе не разделяет ее чувства. Ей было, правда, хорошо известно, что мама, при всем ее очаровании и добродушии, особа весьма эгоистичная, так что не было смысла сейчас сетовать по поводу ее характера или позволить ей помешать осуществлению намеченных планов.

– Боюсь, это невозможно, мама, – заявила она твердо. – Впрочем, если ты находишь этот разговор слишком утомительным, я, наверное, могу обсудить сложившуюся ситуацию с отчимом.

– Пожалуйста, называй меня Стивеном, дорогая, – вмешался тот. – У себя дома мы не настаиваем на соблюдении формальностей.

– Не могла бы ты и меня называть просто по имени? – с надеждой в голосе добавила ее мать. – Это будет не так старомодно.

Лия едва удержалась, чтобы не закатить глаза.

– Никому и в голову не придет считать тебя старомодной, мама… то есть Марианна.

Когда мать лучезарно улыбнулась ей, Лия с трудом сдержала смех: лесть, несомненно, сыграла свою роль.

– Ну ладно, давай-ка лучше обсудим, чем ты сможешь заниматься, – сказал Стивен. – Ты умеешь петь или танцевать?

– Хм… скорее нет, чем да, – пожала плечами Лия. – Но разве это так уж необходимо? Разве вы в основном не ставите драматические спектакли, главным образом классику?

– Да, так и было, когда мы гастролировали в провинции, – заметила мать. – Но в Лондоне, чтобы давать драматические спектакли, нужно иметь специальную лицензию. Стивену удается удачно обходить ограничения с его небольшими комическими операми и музыкальными интермедиями, но мы по-прежнему обязаны следовать закону.

– Ох, – воскликнула Лия, – я совсем забыла об этом! Значит, все в вашей труппе хорошо поют и танцуют?

– По большей части, – кивнул Стивен. – Нам пришлось некоторые роли переложить на музыку и включить в спектакли пантомиму. Нам всегда требуются статисты, так что ты могла бы исполнять такие роли.