– Спокойной ночи, Макс, – пробормотал я, подходя к подсобке, чтобы переодеться. Мне нужно было поторапливаться, чтобы успеть на электричку.

Иногда, когда за Максом после смены приезжала мать, он просил ее подвезти и меня, но сегодня он ничего не сказал об этом. Хотя, я бы и сама не согласилась ехать с ними. Мне нужно было побыть одной и подумать о сегодняшнем происшествии.

Поднимаясь по лестнице, ведущей на платформу, я ломала голову над тем, что меня ждет завтра. Визитка, которую дал мне Райан, лежала в боковом кармане рюкзака. Но мне она была не нужна – я запомнила и адрес, и номер телефона господина Прайса.

Почему они предложили мне работу? Чего они хотят? Может, они желают сохранить в секрете перепалку, которая произошла сегодня, и намереваются попросить меня о молчании?

Забавно, если так. Я улыбнулась этой мысли, ловко курсируя между людьми, которые ожидали поезд. Хорошо быть стройной и юркой. Я запрыгнула в последний вагон электрички и осмотрелась. Свободных мест не было. Люди сидели, уткнувшись в свои телефоны, и я пошла в тамбур.

Может быть, они хотят мне поручить работу из разряда «принеси-подай»? Надеюсь, нет. Этого мне хватает в кофейне. Но я не умела быстро печатать на компьютере, у меня не было специального образования… Хотя, если работа будет непыльной, и мне предложат хорошую ставку, то я, конечно, соглашусь.

Я сделала пересадку и отправилась на юго-запад города. Пейзажи за окном сменяли друг друга, и я не заметила, как электричка подъехала к моей остановке. Я вышла из поезда, и на меня тут же налетел мужчина с просьбой дать ему денег на еду. Я сняла рюкзак и протянула ему пять долларов. На самом деле мне самой нужны были деньги, но этот мужчина выглядел так плохо, что я решила помочь ему.

Я ускорилась и вышла на дорогу, ведущую прямо к моему дому. Убогая крошечная студия, которую я снимала последние два года, находилась недалеко от станции. Это была та самая причина, по которой я вообще согласилась ее снимать. Интерьер этой комнатушки оставлял желать лучшего – каждый раз, когда я открывала дверь, на меня сыпались стружки краски со стен, пол скрипел, а замок постоянно заедал. Этот свинарник не стоял тех денег, которые я за него платила.

Как только я кинула свои вещи, мой телефон завибрировал. Я знала, что это звонит хозяйка квартиры – миссис Джонс.

Я закрыла дверь и подумала о том, что ее смог бы проломить даже ребенок, а потом взяла трубку.

– Добрый день, – вздохнул я.

– Ты получила мои сообщения? – спросила хозяйка вместо приветствия.

– Да, но я не могла ответить. Была на работе.

– В течение двух недель? – усмехнулась миссис Джонс, – Мне нужно знать, остаешься ты или нет. Если нет, мне придется приехать и посмотреть, что нужно подготовить для пересдачи квартиры.

Я прикусила губу, думая о завтрашней встрече. Появятся ли у меня деньги, чтобы снимать это жилье и дальше? Я не хотела тешить себя надеждами, поэтому сказала:

– Я не могу позволить себе квартиру за семьсот долларов. Возможно, если бы это было повышение не на сто долларов, то я…

– Хорошо. Значит, ты выезжаешь первого августа? – она даже не дала мне договорить.

Мне казалось, что надо мной издеваются. Я была безупречным арендатором, а она вела себя так, как будто ей не терпелось вышвырнуть меня.

– Мне некуда идти…

– Я понимаю, Эмили, правда понимаю, – ответила Джонс, но в ее тоне не было и намека на сострадание, – Но и ты должна понимать, что у меня нет к тебе личных претензий. Это чисто деловые отношения. Цены на недвижимость растут, и я повышаю плату за квартиру в соответствии с ними.