…Легкая волна мягко набегала на пологий морской берег и тут же откатывала обратно, разглаживая за собою мелкий песочек, как бы устраняя следы своего набега.

Было раннее декабрьское утро, и солнце ещё не взошло над горизонтом, но уже раскрасило в нежные розовые тона узкую полоску неба над морем, которое начиналось здесь, в этой уютной бухте, окруженную со всех сторон пальмами, и уходило в бесконечную даль, именно туда, откуда и должно было вскоре вновь возродиться солнце. А солнце никуда не уходило, оно лишь на короткую ночь опустилось в прохладные воды океана на противоположной стороне острова, чтобы немного охладиться и отдохнуть.

На открытой веранде небольшого кафе возле самого моря за столиками сидели люди. Их было немного, всего трое. Первый – это статный солидный мужчина преклонного, но не старческого возраста с бледным выцветшим лицом, седеющими волосами и чуть сгорбленной осанкой. Его тёмные унылые глаза не выражали ничего, кроме опустошенности души и потери заинтересованности в жизни. Рядом с ним сидела миловидная стройная девушка годами чуть старше двадцати, судя по всему, внучка и обратная противоположность деду. Это была розовощёкая особа с бездонными светло-серыми глазами, почти небесного цвета, тонкими алыми губами, идеальными чертами симпатичного личика и тех же идеальных пропорций всего тела в облачении лёгкого облегающего платьица и в плетёных босоножках на босу ногу.

Напротив мужчины с девушкой за соседним столиком сидел щуплый паренек с короткой стрижкой, в круглых солнцезащитных очках, чуть сдвинутые на нос, спокойным взглядом оливкового цвета глаз, поджатыми губами и лицом без особых примет. Одет он был в светло-синий костюм из легкой джинсовой ткани, а на ногах кроссовки одной известной спортивной фирмы.

Ещё один персонаж, судя по всему, из той же компании, стоял поодаль на берегу, почти у самой кромки моря и напряженно всматривался вдаль, как будто чего-то ожидая. То, и был руководитель всей команды, по виду чиновник – в строгом и аккуратном, но лёгком темно-синем костюме при галстуке, в лакированных ботинках, с кожаной папкой под мышкой и мобильным телефоном на изготовке.

– Да, что ни говори, а если и есть Рай на Земле, то он точно здесь, – глухим голосом с характерным немецким акцентом произнёс пожилой мужчина, обращаясь больше не к окружающим, а к самому себе. – Нетронутая чашка на столе уже остывшего кофе так и не была удостоена его вниманием, оставаясь служить лишь аксессуаром утреннего моциона.

И это утро для всех троих, что сидели за столиками приморского кафе, было всего лишь томительным ожиданием нечто большего, нежели просто утреннее застолье за чашечкой кофе под сенью пальм на берегу лазурного океана. Лёгкий бриз с поверхности воды доносил запах морской свежести и, в частности для самого старшего из присутствующих, дух освобождения от чего-то тяжёлого и ненужного, что могло накопиться в его измотанной душе за долгую-долгую жизнь, обременённую грузом ответственности и обязательств перед кем-то или в чём-то. Всё это казалось теперь пустым и незначительным, даже обиды, насыщавшие когда-то душу, вмиг улетучились и становились малосущественными в конкуренции с потрясающей величиной, нет, скорее всего, величием и могуществом торжества Природы над личностью Человека в момент осознания боли в этой жизни, как величины малой и еле заметной.

Слова мужчины, произнесённые в пустоту, остались почти без внимания. Лишь парень за соседним столиком слегка кивнул головой в ответ, да девушка, сидящая рядом, тяжело вздохнув, отвела взгляд в сторону.