С.Т. Аксаков в письме к Тургеневу в связи с «Метелью» Толстого рассказывал: «Не один раз испытал я ужас зимних буранов и однажды потому только остался жив, что попал на стог сена и в нем ночевал». По части метели Аксаков – человек бывалый, знающий, как в ней себя вести. В его очерке «Буран» описан случай, произошедший в оренбургской степи с обозом, попавшим в метель. Умудренный годами старик раньше всех разглядел в маленьком облачке на чистом небе приближающуюся метель и убеждал товарищей ее переждать, сдвинув возы и укрывшись кошмами. Молодежь его не послушалась, и все погибли, а оставшиеся со стариком выжили: их потом откопали, когда метель кончилась.

резюмирует Аксаков в стихотворении, написанном вместе с очерком.

Герой рассказа Толстого – неофит, не испытавший прежде опасностей метели. В таком положении оказался сам автор за два года до сочинения рассказа. В дневнике он пишет, что, потеряв дорогу, проплутал целую ночь, и признается, что «трусил во время метели» и «вел себя не совсем хорошо». Переживания злополучной ночи побудили написать рассказ «Метель».

В нем раскрываются состояние и поведение человека, первый раз в жизни совершающего столь опасный зимний путь. Только отъехали от почтовой станции, герой начинает беспокоиться, как бы им не заблудиться в метели. Его пугает дорога, напрягает неопытность ямщика: и вожжи держит неправильно, и лошадей понукает не так, и уши зачем-то повязал платком. Тревога усилилась, когда «струйка холодного воздуха пробежала через какое-то отверстие в рукаве за спину». То герой приказывает возвращаться назад, то требует ехать вперед, и так несколько раз.

Буйство природной стихии вызывает у героя-рассказчика смешанные чувства страха и любопытства. Он стыдится своего страха, видя, как уверенно ступают лошади по снежному бездорожью, как весело звенит колокольчик, как бойко переговариваются ямщики, как отважно они уходят в метель, чтобы отыскать утонувшую под снегом дорогу.

Отойдя на пару шагов от саней, мгновенно исчезнувших в метели, герой испытывает панику: «Мне совестно вспомнить, каким громким, пронзительным, даже немного отчаянным голосом я закричал».

В метели жутко и странно. «Страшно было видеть, что метель и мороз все усиливаются, лошади слабеют, дорога становится хуже, и мы решительно не знаем, где мы и куда ехать, ‹…› и главное, странно было думать, что мы всё едем, и шибко едем».

Страх погружает героя в странный сон, в котором всплывают воспоминания жуткого происшествия, пережитого в прошлом, когда он был «еще очень молод». Находясь в имении тетушки, он стал свидетелем гибели человека, утонувшего в пруду.

Второй сон страшнее первого: ямщики, утопленник и тетушка преследуют героя в белом лабиринте, из которого нет выхода. «Это уж слишком страшно, – решает он. – Нет! Проснусь лучше».

Как, однако, ни страшна метель, находиться в ней до крайности интересно: «Признаюсь, хотя я и боялся немного, желание, чтобы с нами случилось что-нибудь необыкновенное, несколько трагическое, было во мне сильней маленькой боязни. Мне казалось, что было бы недурно, если бы к утру в какую-нибудь далекую, неизвестную деревню лошади бы уж сами привезли нас полузамерзлых, чтобы некоторые даже замерзли совершенно».

Герой хочет приключений, ему мерещится авантюрный сюжет. Будь такая возможность, он, наверное, согласился бы на любую роль в пушкинской «Метели», даже и не главную.

У Пушкина и Соллогуба метель вторгается в судьбы персонажей и круто меняет их жизни. В рассказе Толстого происходят лишь неприятности. «Не пропустив еще последней тройки, мой ямщик стал неловко поворачивать и наехал оглоблями на привязанных лошадей. Одна тройка из них шарахнулась, оторвала повод и поскакала в сторону».