Дождавшись кивка, подполковник сложил на груди руки и подытожил:

– На мой взгляд, фантастика в чистом виде.

– Верно, фантастика. Точнее, мистика, – согласился с ним оппонент. – Однако не все, Михаил, измеряется одним здравым смыслом. Я ведь не просто так предложил вам эту свою фигню почитать. У меня ведь и расчеты кое-какие имеются.

– Расчеты?

– Да, расчеты. Цифры, они, как известно, не лгут. Тем более, когда подкрепляются экспериментом. Пусть даже и не совсем удачным.

– Намекаете на Андрея?

– Намекаю, куда деваться. «Свободный кварк» обрел, наконец, свободу и пустился, как водится, во все тяжкие. То ли в ином времени, то ли в иной Вселенной.

– Параллельные миры и путешествия во времени? Что ж, в этих материях я разбираюсь не больше, чем свинья в апельсинах. А впрочем… – Смирнов ненадолго задумался, затем сунул руку в карман и выудил из него монетку двухрублевого номинала. – Знаете, Александр, что это такое?

– Знаю, конечно, как не знать. У меня у самого в кошельке такие же водятся.

– Хм, ну раз знаете, тогда давайте и я вам поведаю одну весьма занимательную историю, приключившуюся со мной лет эдак тридцать назад, еще во времена исторического материализма…

– …вот так оно все и было. Жаль только, подтвердить я это ничем не могу. Пропала монетка, рассеялась как пыль на ветру, – закончив рассказ, Михаил Дмитриевич откинулся на спинку офисного кресла и испытующе посмотрел на замершего перед ним ученого мужа. – Ну что? Как вам моя история?

Из ступора Синицын вышел секунд через двадцать. Резко вскочив, буквально отшвырнув в сторону стул и принявшись едва ли не бегать по кабинету. Останавливаясь лишь затем, чтобы хоть чуть-чуть отдышаться, мотнуть головой и рубануть воздух ладонью.

– Черт! Черт! Черт! – выкрикнул он спустя пять примерно минут, перестав, наконец, носиться по комнате и поворачиваясь к подполковнику. – Ну почему!? Почему вы мне раньше об этом не рассказали?!

– Дык не спрашивали, – улыбнулся Смирнов. – А что до всех остальных, то… неохота мне, знаете ли, в дурку. На воле оно как-то лучше. Такие дела.

Ученый открыл было рот, собираясь, по всей видимости, резко ответить «чекисту», но вместо этого вдруг застыл в позе бронзового Ильича с поднятой вверх указующей и направляющей дланью. Впрочем, оцепенение его продлилось недолго – спустя пять или семь ударов сердца завлаб опустил руку, медленно прошел к столу и, подняв ранее отброшенный стул, степенно уселся на свое рабочее место.

– Вы совершенно правы, товарищ Смирнов, – ровно произнес он, складывая по-ученически руки. – Дурка нам не нужна.

«Что же тогда нам нужно?» – на этот немой вопрос, ясно читаемый в глазах подполковника, Синицын ответил все тем же спокойным тоном:

– Нам надо просто дождаться, когда мои студенты полностью восстановят разрушенный аппарат, а затем повторить эксперимент с учетом всех вновь выявленных обстоятельств.

– Хм, и кто же на этот раз станет подопытным кроликом? – усмехнулся Михаил Дмитриевич, глядя на визави.

– Либо я, либо вы, – пожал плечами доктор наук. – Других претендентов на это почетное звание я как-то не наблюдаю.

– Вы уверены? – ошарашенно пробормотал Смирнов.

– Ну, мы могли бы привезти сюда еще и Андрея, но, согласитесь, это было бы не совсем комильфо. К тому же, наши правоохранительные органы вряд ли допустят экзерсисы подобного рода, не говоря уж об эскулапах.

– Да нет, я вовсе не о том спрашиваю, – перебил ученого подполковник.

– А о чем?

– Просто не совсем представляю, почему именно мы двое.

– А вы что, еще не поняли, в чем проблема?

Михаил Дмитриевич развел руками: