– А сами вы его видели?

– Только через окошко в двери. Внутрь меня не пускают.

– М-да, – подполковник снова вздохнул и временно замолчал, словно бы собираясь с мыслями.

– Вы хотели спросить что-то насчет работы Андрея? – догадалась Жанна спустя секунд пять или шесть.

– Ну-у… в общем-то… да, вы почти правы. Хотел.

– Тогда спрашивайте, не тяните.

– Знаете, Жанна, тут такое дело, что… Короче, вы знакомы с неким Синицыным Александром Григорьевичем?

– С Шуриком, что ли? – удивленно проговорила женщина.

– Э-э-э… ну да, с Шуриком, – тут же нашелся Михаил Дмитриевич, с трудом подавив смешок. – Просто все дело в том, что именно его работа, в некотором роде, послужила причиной того, что случилось в среду с Андреем. Так что, я думаю, Алекса… Шурик сумеет пролить свет на произошедшее. Прояснить, так сказать, ситуацию плюс – я очень на это надеюсь – поможет поставить на ноги вашего мужа.

После этих слов Жанна на некоторое время замерла, закусив губу и уставившись в одну точку, а затем выхватила откуда-то телефон и принялась быстро листать список контактов.

– Не стоит, – остановил ее подполковник. – Не стоит сейчас звонить Синицыну.

Аккуратно вынув мобильник из рук женщины, он мельком глянул на набранный номер и нажал кнопку отбоя.

– Не стоит, – повторил Михаил Дмитриевич, возвращая телефон. – Он вам все равно сейчас ничего не ответит.

– Но…

– Я сам с ним поговорю. В понедельник.

– А он точно… сможет помочь? – Жанна с надеждой посмотрела на собеседника.

– Вы его давно знаете? – ответил тот вопросом на вопрос.

– Почти тридцать лет.

– Тридцать?

– Двадцать семь. Почти столько же, сколько Андрея. Мы ведь с Андреем в 85-м познакомились. В сентябре, восемнадцатого числа.

– Какого-какого? – неожиданно заинтересовался Смирнов. Голос его при этом предательски дрогнул, но занятая собственными мыслями женщина ничего не заметила.

– Восемнадцатого сентября, – вздохнула она, поднимаясь. – Мы этот день каждый год отмечаем.

– Понимаю, – тихо произнес Михаил Дмитриевич, вставая одновременно с ней. – Ну что ж, спасибо вам, Жанна, что уделили мне несколько минут.

– Не за что, – ответила женщина. – Надеюсь, вы сообщите мне о результатах встречи с Шурой Синицыным.

– Обязательно, – кивнул подполковник.

– Ну, тогда до свидания. Михаил…

– Дмитриевич.

– Буду ждать звонка, Михаил Дмитриевич, – еще раз напомнила Жанна, развернулась и уже через десять секунд скрылась за ведущей в больничный коридор дверью.

Проводив женщину взглядом, подполковник Смирнов вновь сел на диван, откинулся на жесткую спинку и перевел дух. «Что ж, дело сделано». Деньги супруге Андрея он передал. Телефон Синицына узнал, не вызвав, кажется, никаких подозрений ни с ее стороны, ни со стороны гипотетических наблюдателей (что поделать – привычка). Вот только… вот только упомянутая в разговоре дата – 18 сентября 1985-го года… «Выходит, для Андрея и Жанны этот день оказался счастливым. И им действительно повезло. В отличие от… капитана Смирнова».

18 сентября 1985 г. Остров Кипр. Айя-Напа

Для любой женщины лишние двадцать минут – это почти ничего. Измаявшемуся в ожидании Михаилу оставалось лишь улыбнуться и помахать рукой вышедшей из-за пальм Анне. Девушка уже успела переодеться, сменив униформу отеля на короткие шорты, топик и легкомысленные сандалии в типичном греческом стиле, с многочисленными завязками и обтягивающими щиколотки ремешками. Впрочем, удивляться не стоило – все-таки Анна была местной уроженкой, и потому облик ее вполне соответствовал здешним канонам. Правда, нос у девушки ни капельки не походил на «греческий». Не обычный для киприотов прямой и с горбинкой, а чуть вздернутый… почти рязанский, только без веснушек. Плюс глаза. Светло-серые, а не карие, как у большинства южных народов.