В прошлом 1816 г. по поводу отношения главного правления американской компании к г. морскому министру с жалобой на находившегося в службе той компании на корабле «Суворов» лейтенанта Лазарева, якобы он, в противность инструкции, на возвратном пути в Россию заходил в Лиму и во французские порты для произведения торгу; произведено было в учрежденной в Кронштадте особенной комиссии исследование, по коему открылось, что лейтенант Лазарев с офицерами и всей командой, на корабле «Суворов» бывшими, готовы подтвердить присягой показание свое, что они во французские порты никогда не заходили и торга в Кале не производили.

По рассмотрении сего следствия Адмиралтейств-коллегией найдено, что показанная жалоба основана единственно на донесениях Баранова и изветах суперкарга Молво, ибо возведенные поступки на Лазарева и бывших с ним офицеров ничем не доказаны…

Будучи обязан по воле начальства объяснить все предметы, коими главному правлению компании угодно помрачить и службу, и обязанности, и поступки мои во время путешествия моего вокруг света, я пройду каждую страницу той записки, которая на мой счет в комиссию поступила[47], и надеюсь, что правосудное начальство, имея в виду беспорочное мое служение, защитит меня от опасных для меня заключений правления компании…

Предмет решимости моей предпринять путь, с великими трудами сопряженный, состоял (признательно скажу) в пользе отечеству, в составлении себе доброго имени и по знанию и по опытам в службе мной занимаемой. В пылкости чувствований сих не предвидел я, при вступлении в распоряжение компании, что в сей же предмет мой войдут и оскорбления и клеветы, званию моему нанесенные, но я, вооружаясь силой чистой совести, за честь себе вменяю поставить истину противу оных и твердо надеюсь, что со щитом правосудного и беспристрастного моего начальства я пойду прямым путем к правосудию.

Когда кондиции Макарова показались компании чрезвычайными, почему не почитает она таковыми кондиции американцев, в службе компании находящихся, которые с требованием г. Макарова сравнены не могут…

Руководствуясь 12 пунктом данной мне инструкции, в котором, между прочим, сказано, что главное правление компании предоставляет мне дополнить оную относительно не только корабля и груза, но и всех до сей экспедиции принадлежащих, я на обратном пути зашел в Лиму. Главнейшие виды мои по сему предмету были: заведение торговли с богатейшей страной в свете, куда доныне ни единая европейская нация, кроме гишпанской, не торговала.

Компания осмеливается обвинять меня за то, что я там купил хины. Основания, на коих произвел я сию операцию, суть следующие: хина, растущая единственно в области Перу, привозима была доныне одними гишпанскими судами и то в Кадикс. За вывоз из Кадикса взимается установленная там пошлина. Англичане, вывозя оную в Англию, платят также пошлину, наконец, из Англии привозят уже оную в Россию и без сомнения самой последней доброты и продают весьма дорого. Ныне, проложив путь привозить из первых рук статью сию, мог ли я ожидать за доброе мое намерение привязки, если смею сказать, и негодования.

Компания показывает, что всех товаров куплено было на 143 652 руб. По моему мнению расчет сей не совсем верен, поелику все, что ни куплено было в Лиме, куплено на остаток груза, после Ситхи, состоящего из российских продуктов, стоящий компании по фактурам ее около 25 тыс. руб. Несомненно, что груз сей продан был на пиастры, которые по нынешнему курсу и составят около показанной ими суммы. Надобно знать, что серебро из Лимы вывозить запрещается под опасением конфискации самого судна, следовательно, надобно было купить товаров.