«Еще, умоляю…»

— Все это касается и Рунна. Вот только, боюсь, он слишком распущен, чтобы прислушиваться к твоим возражениям. – Император, наконец, отпустил ее волосы и снова притянул к себе, касаясь губ одним лишь сиплым дыханием. – Хотя, кого я обманываю? Мы скоро друг другу глотки перегрызем за право владеть тобой единолично.

«Именно то, что нужно, - высунулась из своего логова Кровожадная ипостась. – Просто все, как по маслу».

— Одного не пойму, - продолжил говорить прямо в ее полураскрытые губы Дэйн. – Королеву тяжело назвать примерной матерью, но она скорее сама кого угодно загрызет, чем подсунет нам кого-то вроде тебя. Понятия не имею, зачем ей делать это сейчас.

«Может быть затем, что я была нужна вовсе не в качестве сахарной косточки для ее волчат?»

— У моего императора есть прекрасная фаворитка в арахане. Вряд ли она даст тебе скучать по рогатой бестии.

На этот раз Дэйн отпустил ее и сделал все, чтобы Киирис поняла – лучше бы ей отойти подальше. Так она и поступила: отошла в другой конец комнаты, опустилась в одно из кресел, только теперь вспомнив, как нестерпимо болит разбитый висок и опухла переносица. Когда завтра, во вех цветах и красках, проступят последствия общения с королевой, император еще долго не пожелает видеть непокорную рас’маа’ру в своей постели.

— Надеюсь, ты понимаешь, что в моем возрасте мне просто необходимо иметь наследника?

— В твоем возрасте, мой император?

— Мне почти тридцать, Киирис, и, строго говоря, у меня уже давно должен быть выводок спиногрызов, которых я смогу воспитать настоящими волкодавами, чтобы не проклинать их на том свете за то, что не смогли удержать в узде мою империю. Королева постоянно подсовывает мне каких-то принцесс, которые то слишком безобразны, то слишком безмозглы. Толстые, кривые, бесхарактерные… - Дэйн хохотнул. – Через двенадцать дней в Мерод пожалует ее очередное откопанное «сокровище» - принцесса Рэйна. Я уже воображаю, чего мне будет стоить отправить девицу обратно под опеку папаши, который возомнил себя Царем горы прямо под моими восточными границами.

—Возможно, принцесса Рэйна хороша собой, - осмелиласьзаметить Киирис.

Разговор о будущих женах императора неприятно царапал сердце. Но ведь на то она и вышколенная рас’маа’ра: должна уметь сказать то, что от нее хотят услышать, натолкнуть на правильные мысли, расположить к задушевному разговору. Даже если императору вздумается обсуждать прелести своей фаворитки – она, Киирис, будет слушать и улыбаться. Все, лишь бы доставить радость своему господину. Хотя, пока он не стал ее полноправным хозяином, некоторые вольности позволительны.

— Мне необходимо трахать кого-нибудь хотя бы пару раз в неделю, - сказал он так, будто речь шла о неприятной рутинной работе. – До тех пор, пока у меня нет жены, сгодится бастард наложницы. Когда у Нэтрезской империи появится законная императрица – мне придется завести минимум двух-трех законных наследников.

— Здравые размышления, мой император.

— Поэтому, будь добра, не вздумай упрекать меня тем, что я буду периодически проводить время с другими женщинами. Достаточно того, что мать то и дело сует нос в мою койку, и на каждом шагу тычет носом, будто в дерьмо, в чертово проклятье.

Киирис разом отшвырнула все непрошенные и неожиданные мысли о том, что ей до смерти неприятно думать о губах Дэйна, которые будут ласкать другую женщину. Об этом она подумает – и не раз! – в другое время, возможно, уже сегодня ночью, пряча лицо в подушку. Но сейчас, раз он сам об этом обмолвился, просто необходимо выведать, чего же боится Королева-мать. Но спрашивать прямо в лоб – слишком грубо. Поэтому, раз уж Дэйн слишком устал для ласки и не намерен разделить с ней постель, отчего бы не попытаться «соблазнить» его беседой?