– Он ступает легко, словно цапля, подползает тихо, как ядовитый убийца муравей…

– Так обернись и прикончи его! – воскликнул Хинг Во не оглядываясь.

– Нельзя. Учитель сказал мы должны почувствовать, понять…

Хинг Во не выдержал и поправил длинную челку. Его так и называли другие ученики: Патлатый или Тощий или Скелет. А медведь уже был за их спинами. Близко. Совсем рядом. В черный нос бил запах взбухшей от ливня человеческой кожи. Серые кимоно не помешают, он легко порвет их зубами.

– Это дзобо да!? – грустно спросил Скелет.

– Нет, это дагун.

– Тогда дела совсем плохи.

Медведь ударил здоровенной лапой, хватанул когтями по спине, но Хинг Во прыгнул вперед, перекатился и принял боевую стойку. Ливень хлестал нещадно. Медведь наступал на ученика, весьма споро, грузно, но быстро перекатываясь на лапах. Его шерсть была слишком черной, словно пещерная тьма. Он деранул еще раз, обеими передними лапами, но Тощий снова ушел, сделав прямое сальто в бок.

Дзан Ку прыгнул сзади медведю на спину и провел два удара в то место где находилась печень, выставив предварительно вперед костяшку среднего пальца, как учили. Дагун взревел, дернулся и сбросил ученика с себя. Тот шлепнулся в вязкую грязь, на живот. Перед его глазами возникли босые, худые ноги. Это Хинг Во перепрыгнул через него и теперь бежал к едва виднеющимся впереди садовым деревьям. Следом шлепнулся, взрывая когтями землю, здоровенный медведь. Дзан Ку вскочил и побежал за младшим учеником, резво работающим локтями, и зверем, дышащим словно паровоз, тому в спину.

Когда Дзан Ку влетел в сад то понял что медведь куда – то пропал, а Скелет сидит на верхушке самого низкого дерева и весь трясется от страха.

– Слезай болван! – крикнул Дзан Ку – На такой высоте сожрать тебя труда не составит!

Хинг Во шлепнулся на траву, встал, попробовал встряхнуться мотнув головой, фыркнул. Ученики поплелись обратно во двор.

Там, посреди почти непроницаемой для глаз водяной пелены, виднелись два силуэта. Один, в бело – синем кимоно, скакал словно богомол, вокруг черной громадной туши. Медведь стоял на одних только задних лапах, в боевой позиции и умело совершал переходы, уклоняясь от сокрушительных ударов мастера. Он казалось двигался тяжело, вязко, но почти всегда успевал. Ставил блоки, нырял под ногу, отходил и тоже наступал. Ученики застыли, пораженные происходящим перед ними действом. Ливень и все остальное больше не имело значения. Они наслаждались искусством боя.

Наконец человек в бело – синем кимоно оказался у медведя на спине и крепким захватом сдавил шею. Зверь брыкался отчаянно, месил грязь, вставая на передние лапы, но мастер был непреклонен. Тогда дагун, теряя последние силы, упал на колени, а затем, повалившись на бок, притих, сдерживаемый несгибаемой рукой мастера.

Учитель встал, не спеша обошел мокрую крупную тушу кругом. Медведь не шевелился. Ни дрогнул ни один волосок черной шерсти. Казалось, что он даже мертв и не дышит. Но вдруг, зверь стал уменьшаться в размерах, пока не превратился в высохшего белобрысого старика. Мастер осторожно толкнул голое тело пальцами стопы и человек начал подниматься. Бывший дагун полностью утратил весь свой угрожающий вид, только черные словно зимняя ночь глаза выдавали в нем беспощадного зверя. Тело же было жалким и почти мертвым. Старик слегка повернул голову в сторону учеников, свирепо глянул и заковылял прочь, обливаемый дождем. Он исчез посреди ливня, растаял как сахарная кукла, напоследок выпустив из глубин своего естества на волю протяжный рык.

Попугай кровожадно пожирал чипсы из белой тарелки, так словно они были его заклятыми врагами. Он громко хрустел и крошки летели во все стороны. Его неподобающее поведение заставляло Дзан Ку чувствовать себя несколько неуютно за этим столом.