‒ Юлька, Юлечка, любимая моя, ты жива? Я тебя всегда чувствую, настолько, что знаю где ты, а сейчас потерял. Тебя как будто не стало, понимаешь, тебя как будто нет нигде. На совещании, вдруг ты исчезла, потом появилась, потом опять, а сейчас надолго пропала. Мне стало страшно, я даже объявил перерыв. Я с тобой говорю, слышу, но тебя как будто нет! Что случилось? Я слышу, что это ты, но ты сейчас другая, что происходит?

‒ Я не потерялась, я есть, но кое-что со мной происходит. Потом узнаешь. Совсем скоро. Я в полной безопасности, рядом Алиса, всё хорошо, Володя, у нас с тобой всё хорошо. Я тебя люблю, ты должен это знать, я тебе потом это докажу. Соберись, продолжай совещание. Скоро ты всё поймешь. И давайте уже, скорее сдавайте этот чёртов техпроект.

‒ Ладно, признайся, что там тебе пираньи написали.

‒ Я начну с самого начала. Итак, Юлия Александровна.

Володя засмеялся, у него был заразительный смех, с ним было легко радоваться и смеяться.

‒ Можешь не продолжать, ‒ они конечно хохотушки, но я не подозревал что они глуповаты.

‒ Володь, год был изнуряющим, тебе хотелось беззаботности, а с этими девицами её хоть отбавляй. Это и моя вина, я вас всех, и бедных разработчиков тоже, загнала. Передай им, что я осознала и больше не буду.

‒ А я так и передам, и уже явно кому-то там:

‒ Заходите, заходите, продолжим. Я тебя люблю, Юлька. Юля, народ тоже просит видеоконференцию, готовься? У тебя есть полчаса.

Отключился. При всех признался ей в любви и отключился, откуда взялось это новое?

Они свои отношения не скрывали, но и не афишировали, максимум что он позволял себе это приобнять за плечи, коротко, на мгновение, но все равно, все знали, что Юля и Володя живут вместе, потому что у них любовь.

Юля вспомнила их первый серьезный разговор. Тяжелый.

‒ Я ни за что второй раз не пойду на этот кошмар. Юля, я не женюсь никогда, я не буду этого делать, но я так счастлив, когда ты рядом, что мне кажется, я для того и родился, чтобы любить тебя. Хочешь, прогони, можешь, прими как есть.

Так сильно его любила, что приняла как есть.

‒ Будь что будет, как есть, но только чтобы ты рядом был. Без тебя невыносимо.

И вспомнила как неистово они тогда любили, как дерзко, и яростно, и как нежно. Вытянулась струной от воспоминаний, глотнула холодной воды. Успокоилась.

‒ Разве любовь такой бывает на самом деле? ‒ спросила Алиса, широко распахнув глаза. Столько неверия…

‒ Бывает, Алиса. Ещё как бывает.

‒ Я тоже так хочу.

‒ Если Фильчаковы не твои родственники, то у тебя огромный шанс полюбить раз и навсегда. Их средний сын человек нравный, натура мощная, очень избирательный, ты его женщина.

‒ А если мне он не понравится.

‒ Понравится. Там все мужчины такой редкой красоты, что сердце млеет. Если не наденешь свою примыкающую, то сразу поймешь, что Арсений твой человек. Твоя девочка ‒ простушка, а в тебе и талант, и содержание, и доброта, и аристократизм, как у королевской особы.

‒ Я ж её старательно прячу, эту доброту!

‒ Доброта девушка простая, она и накормит, и посочувствует, от естества своего, я же видела, что ты чуть не заплакала над стихами…

‒ Ну, знаешь, над вымыслом слезами обольюсь…

‒ Не все обливаются, не все, ты сама это понимаешь.

‒ Понимаю, давай свой телефон, посмотри ещё на себя, и запишем эту неосознанную вампиршу.

Опять завораживающие строки Пушкина.

‒ Юля, я хочу ту самую Татьяну. Которая любит, но не будет с любимым. Я хочу почувствовать. Я бы так смогла или нет.

На этот раз Алиса стерла глаза и губы.

Зеленые яркие тени заменила на коричневые, губы сделала тоньше и бледнее, но линия губ осталась привлекательной.