– … я остаюсь, – закончил он.

Она улыбнулась, он тоже это заметил, что она улыбнулась, хотя улыбка очень быстро исчезла с ее губ потому что, как любая женщина, Карли теперь была не уверена в своем желании, чтобы он остался. Она испытывала беспокойство по этому поводу, причем сильное беспокойство, заранее зная, что их отношения будут не легкими, он не случайно оказался здесь, она чувствовала всеми фибрами своей души, что этот мужчина, хочет она или нет, заставит покинуть ее свое убежище, заставит выбраться отсюда, придав ей толчок и сил двинуться в новый мир – городской мир.

Поэтому Карли тяжело вздохнула, перестав улыбаться, наоборот, топнула ногой по полу из досок на террасе, как бы высказывая свое раздражение, потом развернулась, чтобы направиться назад в дом, но ее остановил Найт, который словно, услышав слова незнакомца, ринулся к нему, прыгая и радуясь его прибытию, пытаясь облизать лицо, но доставал только до рук.

«Ну, конечно, – про себя подумала Карли, – мужчины, как всегда, за одно».

Потом Найт побежал к ней, помахивая хвостом, отчего она сжалилась над ним, поглаживая за ушами и говоря ласковые слова, пока Рендел открывал свой багажник и вытаскивал заполненные пластиковые пакеты. Потом он закончил вытаскивать пакеты, закрыл багажник и подхватив, как пылинку уйму сумок, направился к ней.

– Судя по количеству покупок, ты решил здесь поселиться навеки, – с сарказмом произнесла Карли, открывая дверь в дом.

– К сожалению, нет, детка, только до утра 26-го, у меня работа, – пробасил он, улыбаясь во все тридцать два зуба. – Скажи честно, – произнес он, остановившись напротив нее у открытой входной двери и загадочно улыбаясь, не отводя взгляда от ее ярких зеленых глаз, – ты же будешь по мне скучать?

Карли закатила глаза, потом ответила с издевкой:

– Конечно, непременно, сейчас прямо и начну, мистер Зашкаливавшее Самомнение!

– У тебя будет вполне достаточно времени, чтобы полностью…, – он подчеркнул это слово и сделал многообещающую паузу, – со мной познакомиться. Ну, же, детка, давай, ни в чем себе не отказывай, такой шанс выпадает не часто…

Карли просто задохнулась от возмущения, открыв рот, потом поняла, что выглядит со стороны полной идиоткой, попыталась что-то ответить. Но слов в этот момент не нашлось.

–– Ты не права, – произнес он, входя в дом и большую часть сумок, оставив в прихожей на полу, направившись на кухню. – Может я и Зашкаливавшее Самомнение, зато честно, чего не могу сказать о тебе.

– Обо мне?! – с удивлением спросила Карли, следуя за ним. – В чем ты меня обвиняешь?

– Ни в чем, – он, как бы сдаваясь, тут же поднял руки, ладонями к ней, – серьезно ни в чем, – еще раз повторил Рэндел, глядя на ее выражение лица. – Я просто пытаюсь понять, что такая красивая женщина, бывшая мега звезда, как я понял по твоим дискам, развешанным на стенах по лестнице наверх, делает здесь… целых пять лет. Может ты кого-то убила и спрятала труп в горах, благо местность позволяет, а? – также с издевкой спросил он, разгружая пакеты и засовывая еду в холодильник.

Карли перевела взгляд на пластиковый контейнер со свежими булочками из кофейни, буквально исходя слюной от одного их вида, стоило ему выложить контейнер на кухонную столешницу.

Но она нашла в себе силы сглотнуть и посмотреть на него.

– Можешь спать спокойно, я никого не убивала, это уж точно, – она замедлилась, подбирая слова, потом быстро произнесла: – Я вынуждена была скрываться здесь три года и потом еще два…, чтобы привести себя в порядок.

– После несчастной любви, я так понимаю? – спросил Рендел, не моргнув глазом, зная ее историю, но главное правило работы с любым человеком, пережившим трагедию в своей жизни, состояло в том – его необходимо было разговорить. Клиент должен был сам сообщить ему обо всем, иначе начало восстановления и исцеления не получится. И по тому, как любой человек шел на контакт, как отвечал на его вопросы, не закрываясь, он мог действовать дальше, Рендел мог понять, готов ли тот двинуться вперед или его путь будет слишком медленным, тогда потребуется много «задушевных» разговоров, много примеров, много всего, чтобы перепрограммировать привычки и нейронные связи на другой лад, заставить жить по-новому, по-другому, не прошлым.