– Великолепно! – Боб прервал мои размышления восторженным восклицанием и отодвинул от себя пустую тарелку. – И почему никто никогда не рекомендовал мне это место? Конечно, оно попахивает неприкрытой дешевизной, но кормят здесь не хуже, чем в самых дорогих ресторанах Парижа.

Пристрастие Франклинов к хорошей кухне нередко выливалось в стычки с хозяевами баров и пабов, и я облегченно вздохнул, убедившись в мирном настрое привередливого гурмана. Нервно начавшийся вечер близился к спокойному завершению, однако судьбе было угодно вмешаться в размеренный ход событий и взорвать его коротким смс-сообщением, состоявшим из двух тревожных слов.

– Приезжай немедленно, – прочитал я послание Линды и едва не уронил телефон на пол. Обычно она не жаловала меня своим вниманием, но сейчас происходило нечто неординарное, вынуждающее отказаться от привычек прошлого.

– Что-то случилось? – встрепенулся Боб, доставая из кармана бумажник. – Тебе нужна помощь?

– В другой раз, – я бросил на стол пятнадцать фунтов и снял с вешалки коричневый кожаный портфель. – А пока прошу об одном – прежде чем совершить крутой поворот, убедись, что справишься с управлением. Памела – неплохой штурман, и, оттолкнув ее, ты не заметишь, как улетишь в пропасть.

Сочтя свою миссию выполненной, я выскочил на улицу, поймал такси и отправился в западную часть Лондона, где располагались двухэтажные апартаменты Беннингов. Прежде мне не доводилось бывать у них в гостях – мать Линды с особой ревностью следила за порядком в собственном доме и не пускала внутрь безответственную молодежь, за что получила неласковое прозвище «старая ведьма». На самом деле, она выглядела не хуже дочери, и во время совместных круизов по Европе их часто принимали за сестер, путешествующих под присмотром бдительного отца. Неравнодушные к привлекательной внешности мужчины с завидной регулярностью попадались в сети ее очарования и осыпали Стеллу дорогими подарками, которые пополняли уникальную коллекцию, служившую предметом гордости всего семейства. Я давно мечтал взглянуть на легендарную сокровищницу миссис Беннинг, и, похоже, сегодня удача повернулась ко мне лицом, как и двенадцатью годами ранее на выпускных экзаменах в колледже.

Шофер притормозил возле распахнутой настежь калитки и долго возился со сдачей, ища затерявшуюся в карманах мелочь. Когда же, наконец, я выбрался из машины, то заметил неясный женский силуэт, притаившийся на ведущей к крыльцу дорожке, выложенной небольшой прямоугольной плиткой.

– Привет, – девушка выступила из тени и подозрительно осмотрелась по сторонам. – Ты один?

Я кивнул, потрясенный открывшимся моему взору зрелищем. Пожалуй, никому, включая многочисленных любовников Линды, не доводилось прежде видеть ее в простеньком спортивном костюме, без косметики, с распущенными волосами, скрывавшими добрую половину лица. Этот образ никак не вязался с той роковой красавицей, что непринужденно покоряла мужские сердца, разбивая их с ловкостью, достойной зависти и восхищения. Впрочем, сейчас меня волновали совсем другие вопросы.

– В чем дело? – прошептал я, с трудом уняв дрожь в коленях. – Сьюзан нарушила негласный обет молчания?

– Тише, – холодная ладонь коснулась моего рта, и мы вошли в дом, осторожно затворив за собой дверь. Здесь властвовало пугающее безмолвие, нарушаемое невнятным бормотанием телевизора в дальней комнате.

– Идем наверх, – девушка указала на массивную деревянную лестницу, покрытую бархатным ковром. – И будь предельно осторожным. Мама не должна догадаться о твоем визите.

Поднявшись на второй этаж, мы очутились в узком коридоре, обставленном гипсовыми копиями античных статуй. Беннинги никогда не славились любовью к древнему искусству, и я поймал себя на мысли, что имидж их семейства – тщательно продуманная декорация, не имевшая ни капли общего с реальностью.