В: Можно ли сказать, что вы играете в основном на повышение акций, поскольку считаете такой подход более прибыльным?

О: Да, вы должны знать самого себя, а у меня действительно склонность к длинным позициям. Обычно я покупаю перепроданные акции, шортить у меня получается куда хуже. Другая причина – автоматизированные системы. Если мне удастся найти то, что при тестировании на исторических данных покажет хорошие результаты при игре на понижение, я с радостью займусь этим, однако психологически мне куда ближе длинные позиции.

В: Когда у вас открыто шесть, семь, восемь позиций, ставите ли вы для себя автоматический или мысленный стоп для контроля риска, к примеру, 5 процентов вниз от цены входа в позицию? Или же вы предпочитаете действовать по ситуации?

О: Чаще я действую по ситуации, но существует и ограничение по времени. Я не люблю переносить сделки на следующий день.

В: Значит, если к концу дня ваша позиция все еще в минусе, вы считаете, что пришло время остановиться? Вы выходите из позиции при закрытии торгов?

О: Да, я не хочу оставаться в ней слишком долго. Дам вам добрый совет. Самые опасные акции – это биотехнологии. Поэтому я избегаю биотехнологий – они могут падать и падать без конца.

В: Видимо, стоимость этих акций очень трудно определить? За ними не стоит никаких активов, кроме лекарств, которые либо действуют, либо нет.

О: Именно так, эти акции – сплошные эмоции.

В: Так значит, вы либо рассчитываете дождаться движения в плюс и зафиксировать прибыль, либо выходите из позиции к концу дня?

О: Верно.

В: Таким образом, вы занимаетесь внутридневной торговлей и всегда стараетесь закрыть позиции, не оставляя их на следующий день?

О: Это так на 90 процентов. Иногда акции обрушиваются к концу дня, и я оставляю позиции открытыми.

В: Дейтрейдинг ближе вам чисто психологически – вам спокойнее спится, когда позиции закрыты, – или вы полагаете, что он имеет серьезные преимущества? Иными словами, говорят ли результаты тестирования на исторических данных, что внутридневные сделки предпочтительны?

О: Да. Я просто подыскиваю скачки в течение дня. Открыть позицию не самоцель.

В: Этакая игра в горячую картошку?

О: Да, фактически вы покупаете предельный страх, после чего наступает момент, когда страх улетучивается и ему на смену приходит осторожный оптимизм. Когда это происходит, ты выходишь из позиции. Когда вам представляется такая возможность, есть четыре-пять линий поведения на случай подобных обрушений. При определенном опыте вы можете увидеть их на графиках, если наблюдаете за минутным графиком. Впрочем, я всеядный трейдер. Я использую множество разных методов, например заключаю долгосрочные сделки по нефтегазовым акциям. С 2003–2004 годов и до сегодняшнего дня я иногда держал позиции по девять месяцев. Я занимаюсь и стоимостным инвестированием в чистом виде, дополняя его торговлей, если много наблюдаю за акцией и успеваю хорошо узнать ее. Я начинаю видеть то, что происходит изо дня в день. Заметив колебания определенного характера, я могу купить или продать 5 процентов такой позиции в течение дня.

В: В какой мере обрушившаяся акция должна отыграть свою цену? Закроете ли вы позицию при прибыли в 2–3 процента?

О: Если акция не потеряла импульс, я придержу ее и понаблюдаю за ней. Но обычно речь идет о меньших цифрах. Вы не представляете, как трудно следить за четырьмя-пятью обрушившимися акциями.

В: Есть ли группа акций, за которой вы наблюдаете постоянно? Такая, где вы назубок знаете характер колебаний и фундаментальные показатели?

О: Да, это примерно пять-семь акций, и их состав меняется из года в год.