Не получив ответа, Юля вздохнула и отступила на шаг, неопределённость и собственная беспомощность нагнали тоску. Что-то большое и важное оказалось в её руках после долгих поисков, но вдруг ускользнуло сквозь пальцы, не получилось проломить внезапно выросшую стену. Развернувшись резко, Юля отошла от Лисы, снова превратившейся в безликую тень. Девчонка зарычала и кинулась на неё. Острые ногти вонзились в её плечи, а зубы – в шею. Она заорала. Оторвать от себя сумасшедшую сразу не вышло – прилипла намертво. Обожгла резкая боль, потекла кровь. Не устояв на ногах, они упали на пол. Юля пихнула Лису пяткой в живот. Та отползла в свой угол, там и затихла. Застонав, Юля зажала рану ладонью и заревела, унижения невозможностью что-либо изменить. Лиса, шевельнувшись в темноте, прокашлялась. Юля приготовилась отразить следующую атаку.

– Никогда, – зашипела Лиса, – не поворачивайся спиной к зверю!

Юля не ответила, задушенная слезами.

Лиса завелась:

– Ты чуть не умерла! Когда я вижу спину, ничто не может меня остановить. Надо быть внимательной.

– Иди к чёрту, дура! – воскликнула Юля.

Лиса затянула монотонную галиматью без начала и конца:

– Мы будем вместе… вместе… навсегда… нас не разлучит красная вода… которая зовётся кровью… и отдаётся в жилах болью…

Пустота вернулась, холод стянул кожу. Юля сжалась в комок в надежде унять охватившую тело дрожь. С Лисой нужно что-то делать – страшно становиться врагом безумной и нельзя считать безумную врагом. Должен существовать ключик к её сознанию, но как его отыскать, когда Лиса напускает столько мути?

– Мы можем помириться, – сказала Юля, когда успокоилась. – Знаешь как? Берут два человека друг друга за мизинцы, трясут ими и повторяют громко: «Мирись, мирись и больше не дерись, а кто будет драться, тот будет кусаться».

– Я хочу с тобой дружить. Только мизинец тебе не дам.

– Отлично, мир! – обрадовалась.

Неожиданно вспыхнувший свет иголками вонзился в глаза. Они закрылись ладонями, пытаясь спастись от убийственных лучей. Лязгнул замок, дверь открылась… Тяжёлые шаги вошедшего, что-то мягкое упало на пол.

– Оденьтесь, дамочки, – сказал незнакомец.

Шаги удалились, проскрежетало железо в замочной скважине и свет погас. Опять придётся бороздить темноту – совсем против воли. Оставалось надеяться, что подкинутый им сюрприз не в единственном числе. Юля боялась новой грызни, а от следующей мысли улыбнулась: смотрит сейчас какой-нибудь жирный ублюдок реалити-шоу с их участием, потягивая пивко и закусывая солёными орешками, и хохочет над их неловкими движениями, а бедные девушки не в курсе… Юля побежала и пришла к финишу первой. Конкурентка, замешкавшись на старте, ринулась в бой, когда Юля уже закончила перебирать шмотьё на ощупь и оставила себе лучшее: джинсы, в которые надеялась влезть, и футболку. Куртки тёплой только не нашлось, хотя зачем она ей в тюрьме? Не отпустят ведь… Остатки вещей швырнула в сторону предполагаемого нахождения Лисы.

Снова включился свет, но на этот раз никто не пришёл. Когда зрение вернулось, Юля увидела Лису… Тупая блондинка неопределённого возраста, наверняка ширяющаяся напропалую. Средний кобель заскочит на такую с радостью. Смотрела со страхом и любопытством. На её руках виднелись немного припухшие ссадины, которые скоро превратятся в синяки, если не приложить к ним лёд.

– Вот и увиделись, – сказала Юля.

Верхняя губа у Лисы дёрнулась, её дыхание замедлилось, а взгляд остекленел. Она стремительно погрузилась в свой особенный мир.

– Лиса! – позвала Юля.

Не ответила. Возможно, внезапные чередования темноты и света так на неё влияли, усугубляя душевную болезнь. Злиться на больных людей нельзя, но покусанная шея ныла, да и чёрт с ней, с шеей! С Лисой не спать на одной койке, поэтому и волноваться по поводу случившегося нет надобности, лучше принять её, какая она есть, и не пытаться расколоть голыми руками кусок гранита.