Он подскочил почти по-боксерски и ударил прямой правый. Алкоголь сделал свое, удар получился растянутый и медленный. Автоматически я уклонился назад и треснулся головой о борт машины. Кулак Витька не долетел несколько сантиметров до моего лица. Левая рука моя сбила предплечье нападающего. Левой же ногой ребром стопы я вдогонку ударил Витька по голени. Пусть я был и в кроссовках, но уверен, что ему было больно. К тому же сделал сдирающее движение вниз. Возможно, если бы Витек на самом деле занимался боксом, то я не успел бы всего этого. Но алкоголь и удача были на моей стороне.

А вот от лап Кирилла я скрыться не успел. Он схватил меня и начал душить. Единственно, что мне оставалось, так это ткнуть ему пальцами в глаза. И я успел это сделать. Пьяная скотина не отпускала меня. Он левой прижимал меня к борту машины, а правой тер свои глаза.

Я оперся спиной о борт и выставив ногу вперед, оттолкнулся от машины. С трудом, но мне удалось отшвырнуть здоровяка от себя. Я отскочил от них и прикидывал, что дальше. Этот бык кое-как протер глаза и начал гоняться за мной, я же крутился возле Витька, пока тот стонал и держался за свою ногу.

Наконец мне это надоело, и я толкнул Витька на Кирилла. Тот споткнулся об него, и они оба полетели на землю. Я понимал, что если Кирилл встанет, то мне придется просто убегать. Я подскочил и стал пинать этого бугая.

И внезапно выключился свет. Очнулся я уже связанный. Рядом лежали оба противника. Они страшно ругались. Я повернул голову и увидел инструктора. Так вот кто мне выключил свет. Он не захотел разбираться и уложил всех.

Ехать было вдвойне неудобно. Одно дело, когда задницей сидишь на деревянном сиденье, и другое, когда ты лежишь на полу кузова, и тебя подкидывает на полметра вверх, когда машина наезжает на камень.

Трясло так, что иногда казалось – голова сейчас отвалится и покатится по мешкам. Водитель совершенно не жалел не то, что нас, но и машину. Ветки хлестали по брезенту, кузов раскачивался из стороны в сторону. временами казалось, что вот, вот и мы опрокинемся.

Нас швыряло по всему кузову. Когда приехали, нас троих закрыли в сарае. А часа через два начались разборки. Так вот эти гады развернули все на меня. Они обвинили меня в том, что я первый напал на Витька, и Кириллу пришлось защищать его. А выпили они, потому что у Витька завтра день рождения. Он так хорошо сыграл жертву, что ему поверили. А меня просто не стали слушать.

Начальник курса посадил меня под арест на четверо суток, а Кирилла заставил два дня мести дорожки на базе.

Все это время я провел в сарае. Еду мне приносили два раза в день. Спал на досках, укрывался старым одеялом.

Через четверо суток меня выпустили. Злого и мстительного. Через пару дней все стало забываться. Занятия были очень интенсивными.

Мне всегда больше нравились скалы, горы, холмы. Возможно, я ближе к Земле, чем к воде.

Следующее занятие по стихиям было через два дня. Нам долго давали теорию. Состав Земли, как почвы. Структура земли, геологические основы, но это так, совсем мало. Здесь была другая нацеленность, другой подход. Нам давали больше практические методы работы с Землей.

Потом после обеда нам дали лопаты и кусок плотной ткани. Так же мы несли длинный ящик. И мы пошли на поляну, которая была в километре от базы. Там инструкторы приказали выкопать яму шириной сантиметров восемьдесят и длиной метр восемьдесят, и глубиной шестьдесят сантиметров.

Никто ничего не понял, и все стали копать. Через часа два всё было готово. На этот раз первым оказался Глеб. Его положили на ткань, которую расстелили в яме. Дали команду закапывать Глеба. Но перед этим вставили ему в рот трубку, на лицо положили тоже кусок ткани. И вот в таком положении его закопали. Наверху торчал только кончик трубки.