Под моим пристальным взглядом Корни слегка стушевалась.

– Андреа, ты… ты не сердишься на меня? Нет? – пробормотала она, машинально поправляя запАх у халата.

– Что? – невпопад переспросил я, с трудом отвлекаясь от «странных» мыслей.

– Я спрашиваю, ты на меня не сердишься?

– Сердишься? На тебя?

– Ну да, на меня. За то, что… ну, сам понимаешь, – смущенно проговорила Корнелия.

– Нет, не сержусь, – ответил я, беря себя в руки. – Так о чем ты хотела поговорить?

– Да. Поговорить, – Корни подобрала ноги, поправила сбившиеся наверх полы халата и, приняв таким образом вид совершенно домашний, не торопясь продолжила. – Андреа, мне кажется, мы с тобой сильно сглупили.

– В каком смысле?

– В смысле, так легко согласились на условия дона.

– Согласилась пока только ты, – заметил я, улыбнувшись.

– Да, ты прав. Согласилась пока только я, – погрустнела красавица. – А вот ты молодец. Выбил себе целые сутки на размышление.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я хочу сказать, что мы сильно продешевили. Помимо всего прочего, надо было потребовать у де Вито гонорар за работу.

– Какой еще гонорар? – удивился я, посмотрев на напарницу.

– Обычный. Стандартный для таких случаев. Миллионов пятнадцать-двадцать. Для дона, я думаю, это сущая мелочь.

– Деньги что ли? – догадался я, наконец.

– Конечно, деньги. А ты что подумал?

– А что я должен подумать?

– Блин! Андреа! Да хватит, в конце концов, переспрашивать, – неожиданно возмутилась Корнелия. – Ты же не шлемазель с Мохвзада, вопросом на вопрос отвечать. Ты же нормальный.

– Извини, – примирительно произнес я. – Я просто задумался. Никак не могу отойти от вчерашней ночи.

– Дурак ты, Андреа, – покачала головой Корни. – Я с тобой о серьезном, а ты… Нет, видно, и вправду у мужиков все мозги не в башке, а в штанах.

– Ну, всё-всё, не сердись. Я же просто шучу.

– Шутит он, как же? – проворчала напарница. – Впрочем, ладно. Не будем отвлекаться по пустякам.

– Не будем. Так что ты говорила про гонорар?

– Я говорила, надо потребовать с дона миллионов по десять каждому. Мне самой требовать уже неудобно, а вот ты сможешь. Поставишь еще одно условие и дело в шляпе. Никуда он не денется.

– Да. Наверно, не денется, – почесал я в затылке. – Однако не забывай. Дон должен выполнить ещё кое-что. Он пообещал найти Елену и Игоря. Без этого я говорить с ним не буду.

– Ерунда, – отмахнулась Корнелия. – Де Вито соврал. Точнее, не сказал всей правды. Возможно, он на самом деле не знает, где сейчас эти твои Кислицыны, но, в чем я точно уверена, ему отлично известно, кто они и когда появятся.

– Ты думаешь, он…

– А как же еще? Ты же прилетел на Силицию не просто так. Ты должен был их найти. А они, соответственно, играли роль живца. Де Вито знал совершенно точно, за ними пришлют только тебя и никого другого.

– Уверена?

– На все сто. Смотри. Дону нужны два разных «ключа». Причем, оба должны были уже побывать на Эдеме. Ведь ты там действительно был, да?

– Ну, допустим.

– И я там тоже бывала. Де Вито это откуда-то стало известно, и он всё спланировал так, чтобы мы с тобой оказались здесь в одно время и в одном месте. Понимаю, что у твоих и моих начальников могли быть другие соображения, но дон каким-то образом сумел и их просчитать.

– И всё-таки. Почему мы? – задумался я, пытаясь понять, чем же меня не устраивают рассуждения Корни.

Девушка внезапно нахмурилась.

– Андреа. Тебе приходилось когда-нибудь… убивать?

Я отрешенно молчал. Прикидывал, что ей сказать. Поведать всю правду или ограничиться простой констатацией факта?

Вопрос был не праздный. Так уж сложилось, что в нашем мире убийство себе подобных считалось не просто дикостью, а чем-то за гранью возможного. Отчего, не известно, но… такие уж мы гуманисты. Даже войны у нас похожи на игры. Одна армия быриков встречает другую, ожесточенно бьётся, а наблюдающие за схваткой люди делят по результатам трофеи. А если сами вступают в борьбу, то друг против друга используют нелетальные вооружения. Те же, к примеру, электромагнитные «струны» или иглы с зарядом парализующего вещества. А то и вообще – бойцы идут врукопашную. Стенка на стенку, лоб в лоб, толпа на толпу.