Трудно сказать.
Элли знала, что уважает Саймона, а после смерти деда она не могла сказать этого ни об одном мужчине.
Однако то, что она находилась в машине с громилой, которого звали Сумрак, ее нервировало. Пассажирка чувствовала себя грязной только из-за того, что он сидел всего лишь в футе от нее. «Еще несколько минут, – сказала она себе, – и ты улетишь отсюда и никогда больше не вернешься».
Беккет все еще мучила совесть из-за того, что она сделала с отцом. Она бы не хотела, чтобы ее ребенок так же поступил с ней. К счастью, все прошло хорошо, и отец согласился сотрудничать. А из того, что ее попросили срочно вернуться, следовало, что произошло нечто важное. Оставалось надеяться, что ей не придется встречаться с отцом.
Она уже сказала ему все, что хотела.
Машина свернула с автострады, но указателя в сторону Швехата или аэропорта Элли не видела.
Странно.
– Что ты делаешь? – спросила она.
Сумрак не ответил.
Они повернули налево, на двухполосное шоссе, по обе стороны которого рос темный лес. И нигде не видно было ни одного фонаря.
Машина начала набирать скорость.
– Куда мы едем? – спросила девушка с растущей тревогой.
Водитель притормозил и свернул во второй раз, вокруг высились темные деревья, и фары высветили узкую проселочную дорогу.
– Что ты делаешь? Куда мы едем?!
Элли охватила всепоглощающая паника, и она попыталась открыть дверцу, но двери оказались заблокированы. Тогда она нажала кнопку, опускающую стекло. Ничего.
Неожиданно Беккет увидела впереди машину, припаркованную у того места, где проселочная дорога выходила на погруженную в темноту открытую площадку.
Из-за машины вышел человек.
Свет фар упал на его лицо, и Элли охватил ужас.
Брайан.
Глава 20
Том резко проснулся и увидел, что часы на тумбочке показывают 6:30 утра. На лбу у него выступил пот, и он тяжело дышал. Журналист попытался вспомнить, что ему снилось, но у него не получалось. Сон был как-то связан с Робин Стаббс. Саган думал о ней вечером, поэтому не стоило удивляться, что мысли о Робин остались в его сознании. Несколько месяцев назад он потратил 125 долларов на поиски в интернете и обнаружил, что она все еще работает в Огайо на местный газетный синдикат, который нанял ее восемь лет назад. Поражало уже то, что ей вообще удалось остаться в системе, но Том вспомнил, что некоторые крупные политические обозреватели встали на ее защиту. Его статья выглядела вполне правдоподобной, и только после тщательного расследования в ней стали очевидны изъяны. Ни один редактор не станет настолько глубоко копать, проверяя каждую статью. Обычно они доверяли своим репортерам.
«Как все началось? – спросил он тогда у Робин. – Господи, почему одна из моих статей обратила на себя твое внимание?!»
«Я получила анонимное письмо. В нем говорилось, что ты написал лживую статью, и там имелись указания, как можно проверить информацию».
«И ты поверила?»
«Нет, Том, не поверила. – В голосе начальницы появился гнев. – Но я твой редактор и должна была проверить».
«Из этого следует лишь одно – меня подставили. Анонимное письмо? Робин, посмотри правде в глаза. Это же очевидно!»
«Однако в письме была правда, а все, что ты написал, оказалось фальшивкой. Я множество раз просила тебя дать опровержение. Указать хотя бы на какие-то факты. Ты не можешь, Том».
Саган увидел тревогу в ее глазах.
«Я уже много лет здесь работаю, – сказал он. – И всегда писал честно».
«К несчастью, факты говорят об обратном».
Таким получился их последний разговор.
Редактор вышла из его кабинета, и через час Тома уволили.
Робин ушла в отставку через месяц.
Она так и не узнала правды.