Они сидели в баре со стеклянными стенами, через которые хорошо просматривался уголок старой Москвы. Об этой встрече попросил Николай Дмитриевич. Он вспомнил, что вроде бы когда-то старик что-то ему рассказывал о фатимской истории, теперь он захотел расспросить его об этом поподробнее. Его домашний номер он набирал, немного волнуясь. Они несколько лет не виделись со стариком, и Николай Дмитриевич не знал теперь, в каком он состоянии, возраст все-таки был уже более чем солидный.

В те времена, когда старик рассказывал ему про Фатиму, Николай Дмитриевич еще не получил генеральские погоны, а сам старик был в конторе этаким приходящим консультантом.

– И у кого эти фатимские секреты всплыли на этот раз? – спросил старик по телефону с живым интересом, и Николай Дмитриевич порадовался, услышав довольно энергичный голос.

– Так, у одних жуликов, – ответил он. – Вернее даже сказать, у авантюристов международного класса.

– Так откуда такие подробности, Владимир Михайлович? – повторил свой вопрос Николай Дмитриевич.

– От моей старой подружки Марии, – ответил старик.

– От какой Марии?

– От той самой испанки, много лет верой и правдой работавшей на Москву.

– И где вы с ней познакомились? Уже здесь?

– Нет, – сказал старик. – Сюда она так и не приехала. Сюда я вернулся один.

– Так вы?.. – Голосу Николая Дмитриевича слегка дрогнул.

– Да, в Лиссабоне меня звали Хосе.

...Увидев, как в рецепцию возвращается постоялец из президентского люкса, портье почувствовал бодрящий прилив самой искренней радости.

– Прекрасный день, не правда ли? – громко сказал он, только что не выпрыгивая из-за своей стойки.

Вовремя встретить гостя из президентского люкса – это хорошая примета. Если же у вас в отеле в этом номере поселился русский – это вдвойне хорошая примета. И вдвойне хорошие чаевые – по любому поводу. Главное только, чтобы был повод...

– День еще только начинается, – слегка урезонил его гость. – Дайте-ка мне карту. Вы не знаете, где находится клуб «Какаду»?

– «Какаду»? – переспросил портье и как-то странно посмотрел на гостя. Казалось, он чем-то удивлен. Впрочем, портье быстро одернул сам себя: – Да, конечно, господин Потоцкий! «Какаду»! Конечно! Это не так далеко...

А вот и повод. Ткнув в карту, портье увидел, как прямо рядом с его пальцем легко приземлилась купюра в десять евро. Он был готов сейчас повилять хвостом, но хвоста у него, к сожалению, не было. Все-таки гость оказался не прав. Несмотря на то что день еще только начинался, уже стало понятно, что это прекрасный день.

«Я люблю Россию, – растроганно подумал портье, пока господин Потоцкий направлялся к лестнице. – Господи, как я люблю Россию!» Еще лет пятнадцать назад, когда у русских все это только начиналось, портье был еще совсем мальчишкой и знал всего три настоящих русских слова: бабушка, Горбачев, перестройка. С тех пор он считал, что почти овладел этим сложным и странным языком. Это давало солидную прибавку к жалованью в элитном отеле.

Мимо проходил пожилой охранник Афанасис. Портье хотел было ему сказать, чем интересовался русский гость, но потом вспомнил про купюру в десять евро и благоразумно промолчал. Сначала ему стало немного жаль, что Афанасис так ничего и не узнает, но потом жалость отступила. Зато теперь было приятно осознавать, что он поступил очень порядочно.

Интересно бы только узнать, когда именно господин Потоцкий собирается поехать в клуб, – это будет его смена или уже нет?

На пляже Потоцкий с огорчением увидел соотечественников. Нет, он вовсе не принадлежал к тем русским, которые тщательно скрывают свое происхождение на европейских курортах. Проблема была в том, что сейчас он увидел именно